4

Как же хорошо и вольготно жилось психологам и психиатрам в начале XX века! Можно было отпустить свою познающую творческую мысль на волю и свободно придумывать новые термины, выстраивать невероятные объяснительные связи, создавать, фактически, новые культурные реальности, надеясь с их помощью обнаружить пути к пониманию чужой личности, чужих поступков, и найти ответ на сакраментальный вопрос: а в чем, собственно говоря, разница между тем, что мы считаем нормой, и тем, что мы ею не готовы признавать? Никаких тебе медицинских классификаторов, данных МРТ, следования методологиям и даже особых этических ограничений – твори, выдумывай, пробуй! Дерзай, наконец! И они дерзали – и Фрейд, и Юнг, и Райх, и Кэмпбелл, и Ранк, и все остальные, которым дали линованую бумагу, чтобы они писали поперек, надолго смутив своими идеями европейское самосознание…

Основная ось книги – своеобразное ментальное противостояние странного путешественника во времени Пилигрима, живущего в своих запутанных мироощущениях, и знаменитым психоаналитиком К.Г.Юнгом, теоретические фантазии которого сколь увлекательны, столь и недоказуемы. Юнг проявился для меня в непривычной и в чем-то даже болезненно-фанатичной ипостаси, и я в который раз подумала, что беллетристический психоанализ – это почти уход научной души за горизонт, которого, может, и вовсе не стоит допускать, чтобы канонические образы оставались каноническими. Но оставив Финдли – финдлево, а Юнгу – юнгово, я решила, что мне нравится одна из идей книги: непохожие на нас люди живут не в каких-то своих выдуманных реальностях-нереальностях - им просто дано существовать в иных измерениях привычной всем реальности. И открыть вместе с ними эти измерения – интересно. Сама книга написана как бы на гранях этих измерений – автор тонко перемешивает биографические факты, цитаты и выдумки, нащупывая хрупкие возможности их взаимопроникновения.

Метафорой чтения этой книги для меня стало скольжение, точнее, соскальзывание. Много разных фактов, много событий, много парадоксальных заходов, переходов и выходов – и все в лучших традициях постмодернизма, где текст завораживает чуть ли не саму реальность! Читая, я была просто в восторге от этих чудных словесных переливов – от Испании к Англии, от средневековья к современности, от Леонардо да Винчи с его Моной Лизой к Оскару Уайлду с его гомосексуализмом, от Тересы Авильской к Савонароле, от размышлений и откровений Юнга к выдуманным парсонитам, от бесконечных возможностей жизни к влечению к смерти, от жесткой психиатрической реальности Бюргольцли к попыткам Юнга вслед за дневниками, воспоминаниями, сновидениями Пилигрима прорваться в его индивидуальное бессознательное. Книга меняется, как калейдоскопическая картинка от малейшего движения, открывая новые пространства, в которые постепенно затягивает не только Юнга, Эмму, Форстера, но и читателей. Но… чужая душа – потемки, и в этих потемках ты можешь не только найти черную кошку, особенно если ее там нет, но и потерять собственное Я.