4 Жизнеописания "доктора социальных наук"

Чудесная картинка возникает у меня при прочтении....классная комната, столбик латинских глаголов на доске и фигура учителя в форменном сюртуке.
-Что это вы там читаете Стефан? Извольте предъявить...Бальзак? Вместо латинского? Два часа после обеда!

Стефан Цвейг писал биографии только тех кого любил...по крайней мере три предыдущее прочитанные книги Стефан Цвейг - Мария Стюарт , Стефан Цвейг - Подвиг Магеллана и Стефан Цвейг - Мария Антуанетта - говорят именно об этом. Романтическое отношение к своим героям, желание объяснить все, даже неблаговидные, поступки исключительно в положительном ключе, верность и честь - таких биографов надо и нам).

Традиционно для меня Цвейг - это не просто оригинальный автор психологического портрета- в его книгах всегда слышно два голоса : Цвейга-повествователя и Цвейга-психоаналатика.
И эти двое периодически вступают в разногласное исполнение.
Считая что главнейшая черта личности Бальзака - несокрушимая воля, которая движет писателя по жизненному пути, Цвейг -психоаналитик пишет о внутренней потенции - психологической силе своего героя, выделяет "доминанту", которой суждено бороться с судьбой, подстерегающей на каждом шагу.
С другой стороны Цвейг-повествователь - легко увлекающийся и любующийся, глубоко сочувствующий , даже когда пишет о слабостях, вечной спешке, увлечениях совершенно фантастически-невыполнимымыми прожектами - немилосердно приукрашает и оправдывает, порой умалчивая и ретушируя образ любимчика.

Этот периодически побеждающий романтик-повествователь ( так и представляю его оленьи -беззащитные увлажнённые сентиментальностью глаза) увлеченно проживает жизнь героя-творца, начиная с самого начала - с семьи , о которой написано лаконично до усеченности.
Невольно вспоминаешь ранее прочитанного Андре Моруа , который с большим вкусом и одобрением описал колоритное семейство в полном составе - с азартной бабулей, непоколебимо уверенной в собственной правоте матери, ведущем здоровый образ жизни отце и любимых сестрах .
Весь этот запев, который был для меня фундаментом понимания Бальзака человека-наблюдателя( вот прав был незабвенный Фрейд -" все мы родом из детства") у Цвейга суховат и незначителен.

Вообще это достаточно увлекательно выискивать у двух биографов одной и той же личности различия в восприятии фактов. Что для одного определяющее в становлении и влиянии, личном счастье и ошибках...для другого мимопроходящий эпизод.
Вот для примера - семейные персонажи или те же победы Оноре на любовном фронте, о манипуляциях с фамильной приставкой "де" или о периоде написания романов - "в один присест". Уж воистину каждый выбирает своё)

Не торопясь , год за годом прослеживается жизнь Бальзака: "годы позора" сменяются энциклопедическими изысканиями, плавно переходящими в "коммерческую интермедию".
И вот когда автор "Кромвеля", издатель и типограф терпят поражение, наступают года творчества, когда гигантская работоспособность, наконец, находит правильное целевое русло.
Дифирамбы биографа приобретают витиеватую форму - своего возлюбленного героя Цвейг сравнивает с "мощнейшим деревом, напоенным соками земли")) вероятно коренастая природа фигуристости даёт необходимый эпитет, как и то что попытки " аристократического кривляния" совсем не вызывают восторгов.

Щедро изложены страницы романтичным приключений Бальзака: г-жа де Берни, герцогиня д'Абрантес, герцогиня де Кастри, маркиза Гвидобони-Висконти – портреты этих женщин получились возможно и не очень подробными , но выразительными и запоминающимися.
Об Эвелина Ганской мы узнаем поболее, но...с лёгким оттенком неодобрения. "Что я могу поделать?"- как бы пожимает плечами Стефан. " Последняя страсть!" Ничего и не поделаешь, для Бальзака могла бы подойти только исключительно безличностная, обожающая, всеодобряющая подруга, с неистощимым вечно открытым кошельком.
О Бальзаке -должнике поведано читателю с большим трагизмом, не забыты его затеи с постройкой дома в Жарди и проект разработки серебряных копей в Сардинии.

Бальзак глазами Цвейга приобретает черты тяжеловесности - Бальзак глазами Моруа неунывающий француз. В этом есть свои плюсы и свои минусы.
И все же образ, изображенный с искренней теплотой, живой симпатией , с размахом и великодушием, с детски наивными увлечениями, ошибками и промахами...изнемогающий и неутомимый, загнанный, задыхающийся и торжествующий - это образ все того же Бальзака, которого любили два таких разных и таких великих биографа.