2

Я прочитала книгу. Книга называется "Санкта-Психо". Я её прочитала в субботу. А сегодня среда. Я выпила кофе. Ночь. Холодно. В субботу я прочитала книгу "Санкта-Психо". Книгу написал писатель. Шведский. Шведский писатель Юхан Теорин. Он написал её на шведском языке. Шведскую книгу "Санкта-Психо". Санкта-Психо - так местные называют психиатрическую клинику Святой Патриции в городе Валла. Но её так называть нельзя. Но все называют. А я не буду называть, мне не трудно.

При клинике Святой Патриции есть детский сад "Полянка". То есть это подготовительная школа, но всем плевать, и они называют подготовительную школу детским садом (и Юхан Теорин, шведский писатель, будет периодически об этом напоминать, чтобы читатели не забыли, ведь это очень важно). Но мне не плевать, подготовительная школа так подготовительная школа. Итак, в подготовительной школе "Полянка" воспитываются дети пациентов психиатрической клиники Святой Патриции, и воспитатели "Полянки" водят своих подопечных на свидания с их неадекватными родителями. Если при чтении аннотации Вас заинтересовал именно этот момент, можете смело закрыть книгу и взять что-нибудь получше, потому что свидания - это только фон, а книжка совсем о другом.

В славную компанию воспитателей детского сада (ой, простите, подготовительной школы) "Полянка" вливается новая кровь - молодой, но очень опытный педагог Ян Хаугер. 15 лет он носит в себе и переживает подростковые привязанности, обиды, вынашивает и реализует планы мести. И это всё, что Вам стоит о нём знать. И если Вы не закрыли книгу раньше, то теперь уж точно стоит это сделать.

И несколько избранных цитат.

Рами никаких признаков жизни не подавала. Ни телефонного звонка, ни открытки из Стокгольма.

Но она о себе так и не дала знать. Много позже, через пять лет, он увидел в витрине единственного в Нордбру музыкального магазина диск с именем РАМИ.
Он купил диск. Это был ее дебютный альбом, только что выпущенный. И одна из песен называлась «Ян и я».
Вот она и подала о себе знак. А как же это еще понимать?

Знак, не иначе. Мой школьный поклонник снимался в рекламе и клипах. Знак подавал мне, нет никаких сомнений.

Хотела тебя спросить – ты не видел Лео? Лео Лундберга?
– Лео? Нет… а что?
– Лео сбежал от своих приемных родителей. Играл во дворе. Стемнело, они спустились его забрать. А его и след простыл.
Ян слушает и совершенно не представляет, что на это сказать. Ему сейчас не до детей, но что-то же он должен ответить.
– Лео – мой любимец, – говорит он.
Мария-Луиза отвечает не сразу. Она, очевидно, не поняла, что он хотел сказать. По правде, он и сам не понял.

Мне кажется, шведский писатель Юхан Теорин тоже не понимал, что и зачем он пишет.

Из кабины появляется рука, за ней нога в джинсах. Спустя мгновение нога безжизненно падает на пол.

Нежданчик - расчлененка! (На самом деле труп действительно был, но целый).

Я теперь боюсь браться за других раскрученных скандинавских авторов. Вдруг там тоже такое. И неужели сейчас нет действительно качественной стоящей литературы, что пишется, переводится и издаётся подобное?