5

"Если общество безучастно смотрит на гибель одного невинного человека, то рано или поздно весь народ будет жить в страхе. И все плохое может повториться снова..."

Роман представляет собой хронику теракта на Дубровке, произошедшего в конце октября 2002 года. Под одной обложкой собраны документальные «вырезки» из российской и западной прессы, мнения московской политической элиты, воспоминания артистов и создателей мюзикла «Норд-Ост», а также впечатления, эмоции и мысли тех, кто стал не только зрителем, но и участником «российского театра». И надо сказать, это страшная хроника. Читать тяжело, но не читать невозможно – развитие событий постоянно держит в напряжении. С шокирующей подчас откровенностью лирические, комические, драматические и трагические подробности того памятного события встают перед глазами читателя. Мирное течение спектакля, захват, непонимание, страх, парализующий ужас, первые жертвы, казалось бы, кощунственные мысли о сексе здесь и сейчас, наконец, проявление признаков стокгольмского синдрома…
Особенно страшно было читать про мародеров, которые буквально грабили бесчувственных людей: и в разрушенном зрительном зале, и в больницах.
Постоянно быть в напряжении очень сложно, поэтому автор дает читателю временные передышки – отрывки переписки Светланы Губаревой из Караганды с американцем Сэнди Буккером. Мы видим как постепенно между людьми возникает симпатия, а потом и любовь. Обычные люди, стремящиеся просто к счастью, они решили пожениться и уже должны были переехать в Штаты, но отпраздновали событие просмотром знаменитого мюзикла…
В противовес этой любовной линии выступает история Бараева, руководившего штурмом ДК, и русской девушки Веры. Удел Веры – ожидание. Ожидание звонка любимого, свидания, а потом и развязки.
Письма Веры к Светлане, а потом и к автору книги показывают нам чеченцев, Бараева, в частности, как обычных людей, которым не чуждо такое чувство как любовь, забота о ближнем. Но люди эти доведены до крайней точки отчаяния.
Заключительная часть – авторский взгляд на произошедшее, где Тополь с горечью пишет о том, что сознание русских людей меняется, мы превращаемся в бесчувственную нацию, которой чуждо сострадание. Более того, россияне позабыли, насколько сильными они могут быть объединившись. Террористы пытались нанести удар по чести и достоинству русской нации, выбрав для теракта самый первый патриотический мюзикл. И у них это получилось, но никто этого даже не заметил.
Очень показателен пример, когда «в США назавтра после гибели Всемирного торгового центра всю страну охватил спонтанный шквал патриотизма. Без всякого призыва правительства окна всех домов и все до единой автомашины украсились национальными флагами... Люди стали втрое доброжелательнее друг к другу. Это звучало декларацией заботы каждого друг о друге в огромной семье, сплоченной общей бедой...»
В России же процветало безразличие: «Для меня было нечто шокирующее в полной инертности российской публики, которая буквально назавтра после трагедии на Дубровке вернулась к своим будням как ни в чем не бывало - словно разошлась после спектакля или телесериала. Если 27 октября у ворот больницы, где лежали более 300 заложников, была толпа, то уже 28-го там были только иностранные журналисты. А еще через день в такси водитель мне сказал: «Да ну его слушать, это радио! Все про теракт да про теракт - надоело!»