4.5 Куда приводят мечты

Раньше не только трава была зеленее, а деревья - больше, но и земля грушевиднее, единороги многочисленнее, сирены благозвучнее, драконы свирепее, море никак не могло определиться - то ли сомкнуться с небом, то ли с грохотом низвергнуться в бездну, а дороги в ад были вымощены не абстрактными благими намерениями, а вполне осязаемым вулканическим пеплом. Плиний Старший, Геродот, Страбон, прочие Исидоры Севильские, а также вдохновенные создатели рыцарских романов и тот анонимный весельчак, что отписывался за пресвитера Иоанна, вряд ли даже представляли последствия, когда населяли пограничья ойкумены амазонками, псоглавцами и стерегущими сокровища монстрами, подробно описывали блаженные острова и указывали точное местоположение земного рая. Да и откуда им было знать, что потомки окажутся настолько безрассудны и отчаянны, что ринутся на самый что ни на есть реальный край света за опрометчиво обещанным чудом, а некоему литературоведу, латиноамериканисту, доктору филологических наук Андрею Кофману очень захочется написать об этом книжку? Книга посвящена эпохе великих географических открытий - не как волевому акту упрямо движущегося к просвещению человечества, а драматической истории погони за химерами.

Да, Колумб... Совершенно этого не спланировав, книгу я начала читать в день отплытия его флотилии на запад в сторону Индии - 3 августа. Ну так и он много чего не планировал: ни открывать Америку, ни переводить на уровень массового психоза спокойную уверенность современников в истинности писаний ученых мужей. Он сам пробирался сквозь Море Мрака по Птолемеевым картам, почитывал как подробный справочник творения Марко Поло, ожидал, что из тумана вот-вот покажется мифический остров Антилия, готовился к встрече с кинокефалами, боялся кракена и грезил не столько о специях и магараджах, сколько о рае земном в самом буквальном библейском значении - том, в котором дерево растёт и из которого четыре реки истекает. В бездну не рухнул, на небо не уплыл, а достиг неведомой земли и совершенно ненамеренно перетащил все восточные диковины на девственный континент, где они и распустились немедленно ядовитым дурманящим цветом. Mundus Novus - Новый Мир - старые байки как истина в последней инстанции.

Не заставившая себя ждать лихорадочная конкиста - явление в истории доселе беспрецедентное по количеству письменных свидетельств. Судовые журналы, путевые заметки, реляции, подробные отчеты заинтересованным монархам... да каждый мало-мальски уважающий себя отряд воинственных идальго имел в своём составе хроникёра. И очень похоже, что автор подробно изучил все возможные источники, прежде чем представить читателю совершенно фантастическую картину завоевания Америки. Ну и сломать заодно слишком мрачный, по его мнению, стереотип восприятия образа конкистадора, как алчного, коварного и вероломного охотника за древними сокровищами и истребителя мирных племен. Основная, мол, движущая сила - одержимость возвышенной мечтой.

Примером тому Хуан Понсе де Лион в поисках Бимини - острова с источником вечной молодости. Вместе со своим самым дряхлым и немощным экипажем за всю историю морского флота открыл несусветную кучу островов, и не было на них ручейка, в котором старцы бы не поплескались и не промочили горло, внимательно разглядывая себя на предмет омоложения. Заодно обнаружили Флориду и Гольфстрим...
Да и все остальные хороши, что бы они там ни искали по трем основным приметам: чудовищные звери, чудовищные люди, чудовищно сложно найти. Не может не вызывать восхищения то, как они снова и снова отправляются в гиблые экспедиции, слышат то, что хотят услышать и с упоением обманывают собственное зрение. Не может не умилять, когда горстка шатающихся от голода оборванцев, изжеванных и выплюнутых сельвой, кричит: "Чур моё!" и, не сходя с места, передаёт ничего не подозревающие могущественные племена под власть испанской короны, украшая ландшафт своими именами и назначая себя губернаторами несуществующих волшебных стран, где жасмин не отцветает, а золотом мостят дороги. И пусть Город Солнца - всего лишь полунищее пуэбло в лучах заката, страна амазонок - это когда все мужики ушли на охоту, а богатейшие народы - те, у кого больше маиса. Неудачи указывают верный путь - ни шагу назад. "Истинные конкистадоры!" - не устает восклицать Кофман, и я вслед за ним.
На единицы успешных - Кортес, Писарро, Кесада - сотни восторженно-упёртых лузеров, заблудившихся во времени, в болотах, в мифах, очумело несущихся по Амазонке на хлипких суденышках под парусами из драных рубах, переплывающих Миссисипи со стадом свиней, исцеляющих болезни крестным знамением, самозванных сыновей неба, бастардов солнца и луны.

Рассказанного достаточно, чтобы читатель по новому взглянул на историю открытия Америки и смог ощутить необыкновенный дух времени конкисты

уверяет автор.
Мне вот показалось маловато. Под конец повествование несётся скачками, а образы рыцарственного немца Филиппа фон Гуттена, невероятного сэра Уолтера Рэли и фанатичного протореволюционера Лопе де Агирре хотелось бы разглядеть подробнее. Впрочем, на последнего нашелся Вернер Херцог.

Ну и вот это еще:

... крупный венесуэльский психиатр и писатель Франсиско Эррера Луке в своей книге "Первопроходцы Индий" доказывал, что конкистадоры были людьми с глубоко деформированной психикой и что их "психопатологическое наследие" до сих пор сказывается в высоком проценте психических заболеваний в Венесуэле.

Автор категорически возражает и настаивает, что прямое наследие конкистадорских миражей - любимый всеми магический реализм в латиноамериканской литературе. А это, согласитесь, не всегда одно и то же .