3

Книгу нужно было назвать по другому. Как-то вроде "Все люди, которые хоть как-то связаны с Лазарем или около того". Больше года простоявшая на полке книга наконец-то дождалась своего часа, но пошла с большим скрипом и смачными комментариями. Есть что-то невероятно похожее в стиле Степновой, Рубиной и Улицкой - что-то такое бабское и жутко надоедливое. "Женщины Лазаря", "Желтухин" и "Казус Кукоцкого" похожи как тройняшки. И все трое скрипят на зубах, доводя своей слащавостью до диабета.

С самых начальных страниц нарисовалась первая, лично моя, претензия - погоня за образностью текста завела Степнову, как и остальных упомянутых, в такие языковые дебри, что читать текст долго или запоем просто невозможно. Быстрое доведение до мигрени в таком случае гарантированно. Создавая текст больше похожий на россыпи разнообразных бусинок, сплетающихся в какие-то мандалы, автор теряет ясность и стройность, перегружая его не отссылками, а бессмысленными наворотами, добавляющими пару тонн к весу книги. С тем большим умилением буду читать по-хрустальному чистые мужские тексты, лаконичные и прямые. Это, право слово, ложится намного лучше, чем эта сахарная вата из любви, мистицизма, закоса под типично русско-дореволюционно-советское.

Как и в случае с другими упомянутыми писательницами, Степнову потянуло в мороку дореволюционных будней, так ласково глядящих на нас из темноты. И тут волей-неволей она впала в откровенное подражание теме русских классиков с шутками-отссылками к трудам великих, но выглядит все это крайне жалко. И это сильно видно благодаря началу, приоткрывшему нам светлое советское детство Людочки Линдт, и последующему сюжету, крайне вяло подбиравшемуся к той же самой Людочке, но уже повзрослевшей. Построение литературных теремков на экстракте других литературных теремков выглядит звонким эрзацем. Что же так тянет русских писательниц на вековое прошлое, что они забывают почти ленинский наказ всем писателям - переносить на бумагу только личный опыт? Без такого опыта все остается каркасом без наполнения. Или писательница все же тянула опыт в книгу - поэтому там что ни плюнь - взаимоотношения взрослого мужика с подростком.

Мне не хватило жизни в этих литературных образах. Все они как бумажные куколки с застывшей миной. Если герой хороший, то он - хороший. И ни одной тучки не пронесется в его мыслях. Если человек с гнильцой, то и зад у него смешной, и сразу же чувствуется легкое подванивание. Но эти светящиеся особым светом "женщины Лазаря" неподсудны ни законам времени, ни здравомыслию. И их эмоциональный диапазон ограничивается максимум двумя-тремя эмоциями. Как и все остальные. Идет все на одной ноте, не впадая ни в минор, ни в мажор. Как надоевшая дрель соседа, не смолкающая ни на минуту.

Еще один момент добавил топлива в общий костер нелюбви - мистицизм как двигатель сюжета. И это даже не религиозные сюсю-мусю, а такой откровенно лезущий из всех щелей мистицизм, поданный на крепкой русской закваске. Сны Татьяны и Людочки должны войти в анналы школьной программы прочнее, чем разговор с дубом. Так и вижу утирающих платочком слезы престарелых учительниц литературы : "Ах, как все жизненно!". Целевая аудитория смещается куда-то туда, ориентируясь на поклонниц книжечек в мягкой обложке со страстно прижатыми телами, ведь все вопросы решается через "люблю-не люблю". И тут можно даже заявить, что это серьезная литература, а не хухры-мухры. И вот еще, смотрите, премия "Большая книга"!

О трех героинях даже сказать особо ничего не хочется, потому что все было сказано в абзаце про бумажность. Маруся вся такая домашняя и вневременная, Галина Петровна холодная и пустая, а Людочка - неземная и безвольная. Тьфу-тьфу-тьфу.

Отдельное "спасибо" (что тоже роднит с вышеупомянутыми писательницами) хочется сказать за скачки по времени. И мотает нас туда-сюда. То Линтду 20, то 45, то еще сколько-нибудь (и все это - на соседних страницах!), то Маруся ездит на богомолье, то уже в сорок лет приветствует на пороге найденыша. И порой эти переходы никак не отражены и создают невообразимый хаос. Кажется, что для Степновой невероятно сложно рассказать историю линейно. Нужно обязательно скакать туда и обратно по временной шкале, лихорадочно дописывая какие-то клочки текста, призванного осветить происходящее, но наляпывающего все больше и больше заплаток.

Очень умиляет обилие левых историй из жизни персонажей, с которыми сталкиваются центральные личности. Отдельная благодарность, что меня не посветили в биографию последней няньки Людочки, а то от всех этих историй, который сперва ставили в тупик своим вклиниванием в сюжет, кружится замусоренная голова. Ах да, это так Степнова показывает срезы эпох, уже ушедших в прошлое и растворяющихся в легендарной дымке. Что ж, надо похвалить, наверное, за то, что на меня все это вылили.

Чувствуется большая подготовка в фактологическом плане. Подумаете, что я дошла до хороших сторон? Нет, даже здесь мне все не нравится, потому что вместо рационального использования в текст все было запихано максимально плотно. "Как это - написать строчку и ни разу не отпустить литературный намек, бытовую шуточку или прибауточку? Как это - не рассказать про чистики и прочие ужасные реалии? Нет, и точка! Эта книга будет вместилищем всего, что знаю!"

Как-то так вышло по моему скромному мнению. И все же поставила абсолютно нейтральную оценку, когда, кажется, больше двойки не заслуживает. Мне была все же как-то по женски интересна часть с Лидочкой, но это уже от отчаяния, наверное, так что дочитывала с интересом. Послевкусие, правда, какое-то осталось. Хотя знаю, что завтра уже впечатления пойдут на убыль вместе с оценкой. На один раз.