4 Совсем новый Декамерон

Три недели преинтересного чтения – это не так уж мало. Я имею в виду книгу Сергея Кузнецова «Калейдоскоп: расходные материалы (1885-2013)». Роман весьма объёмен – 850 страниц основного текста, а также Указатель повторяющихся персонажей (по главам) и Список литературы («текстов, без которых книга была бы невозможна», по уверению автора). Но оторваться от чтения, отложить, отбросить за тягомотностью невозможно. Причин тому несколько.

Роман состоит из 32 новелл. Такой вот своеобразный Декамерон – по жанру, а не по игривости мысли. Иногда автор вмешивается (ремарка так и гласит: «перебивает») и рассказывает некий анекдот, комментирующий рассказываемую новеллу. Между новеллами небольшие лирические отступления, большей частью грустноватые, даже, я бы сказала, печальные, ностальгические, тоскующие и взывающие. Иногда я ловила связь с предыдущей или последующей новеллой, иногда нет, но тем интереснее было вчитываться в новые истории.

Каждую новеллу можно считать отдельным рассказом об отдельной жизненной ситуации. Но! Очень скоро, почти сразу, выясняется, что все персонажи, а также их семьи, их предки или потомки, так или иначе, связаны друг с другом. Жизненные пути персонажей и их родных и близких переплетаются между собой во времени и пространстве – и в конце XIX века, и на протяжении всего XX века, чтобы оказаться вместе в одном самолёте в веке XXI. «Я написал роман о расширенном XX веке и о том, что объединяет всех нас: страсти и страхе, печали, отчаянии и любви», — так сказал сам Сергей Кузнецов о своём произведении.

(Вот тут-то и может пригодиться Указатель персонажей, потому что уследить за целой сотней героев невозможно. Я бы даже посоветовала читать с карандашиком и самому вычерчивать связи действующих лиц друг с другом. Мне лично пришло это в голову только на середине книги, когда я стала путаться в именах, но было уже поздно вычерчивать «генеалогическое древо».)

Само действие течёт и извивается во всех частях света, кроме Австралии и Антарктиды. Так вот разбрасывает героев по свету беспокойный XX век с его беспокойной историей. Потомки русских оказываются в Америке и растут там себе обычными американцами, не подозревая о своих корнях. Молодая американская бизнесвумен вдруг бросает свою карьеру и перспективного мужа и устремляется на Кубу, чтобы стать там жрицей какой-то местной богини и обрести тем самым душевный покой и своё счастье. Профессор оказывается шарлатаном, вампиры, растерзавшие солдат в окопах – результатом научного эксперимента, убийство беременной женщины с вырезанием плода из её чрева (реальный случай с американской звездой Шерон Тейт) многократно повторяется в нескольких несвязанных, казалось бы, между собой историях… Это действительно КАЛЕЙДОСКОП, которым кто-то играет, встряхивая его по своему усмотрению и любуясь разными вроде бы узорами. Но ведь составляют эти узоры одни и те же расходные материалы! Мы то есть, если угодно.

«С одной стороны всё повторяется, думаю я, а с другой – не повторяется ничего. Никто из нас не существует: мы всего лишь точки в потоке времени, звенья в цепи причин и следствий. Не единый сюжет, а бесконечное развитие одних и тех же мотивов, как в музыке. Мотивы те же, а мелодия разная, аранжировки разные, всё разное». Да, всё повторяется с какой-то цикличностью. Не только ход истории, которая, как всем известно, развивается по спирали, но и наши подлости и мелкие злодейства, то есть обыденные житейские истории, повторяются с завидным постоянством. И наши глупые поступки, и наши умствованья среди братьев по духу, и наше никому не нужное геройство (когда оно не самом деле не нужно), и наши «оригинальные» теории мироустройства, — всё это было и всё это будет ещё не раз… «Не только в прошлом зреет будущее, но и в будущем медленно загнивает прошлое, словно мёртвая позабытая листва или письма на неизвестном языке».

«Людям кажется: они уникальные, судьба их уникальная, любовь, ненависть, всё такое… а я знаю: у Господа нашего не так много материалов, чтобы каждый раз начинать заново. Он-то работает, как хороший мастер, по готовым лекалам». Бог часто упоминается на страницах романа, собственно действие книги начинается с 1885 года, когда учение Ницше с его постулатом «Бог умер» стало распространяться по всему миру, сея хаос и смуту в сердцах людей, порождая хаос и смуту в политике, разрушая государства, стирая с лица земли миллионы молодых и сильных людей. «Нет, не умер Я,» — утверждает Бог по прошествии ста лет с момента известия о начале безбожия. «Вы можете в меня верить или не верить, но это, собственно, ничего не меняет: Я есть!» Он присутствует с нами каждый миг, слушает наши однообразные разглагольствования, ни во что не вмешивается, тихо благословляет и дарует свою милость – тоже независимо от того, верят в Него или нет.

А мы – мы живём как будто начерно, надеясь всё потом переписать набело, когда дадут такую возможность, не веря, что такой возможности нам никто не даст. И раньше не давали, и после нас такого подарка никто не получит. «Наши чувства, воспоминания, надежды… наши страхи, желания, страсти… мы все как на ладони… наши голоса звучат, словно станции в транзисторе, где сбилась настройка, перебивая друг друга, накладываясь, сливаясь в единую полифонию…»

Подозреваю, что мои политические, духовные и прочие взгляды расходятся с авторскими. Но по отношению к данной книге этот факт ничего не меняет. Книга показалась мне преинтересной в отношении формы, построения. Сергей Кузнецов убедил меня: «Сюжеты вообще не важны. И идеи не важны, и концепции. Всё это – только пузыри на воде. Всё куда проще: история существует. Люди рождаются и умирают. А любая попытка описать это какой-либо системой – исторической или философской – обречена».

P.S. Советую обратить внимание на Список литературы. Во-первых, это просто добавляет некий момент игры при чтении: вот это — Аксёнов, а это – по мотивам Чапека, а тут – чистый Лавкрафт. А, во вторых, можно составить собственный список того, что ещё предстоит прочитать. Лично я, подсчитав, что знакома примерно с 2/3 указанных книг, погладила себя по голове. Остальное в заветную книжечку – для прочтения. Советую, список вполне пристойный.