5

Я влюбилась. Влюбилась в мудрую простоту "Метроленда", в гул подземных поездов, тихий шум улиц и простое мещанское счастье, за которое не стыдно. Герои в свои семнадцать сразу показались мне близкими по духу, напомнив нас с лучшей подругой: они цитируют Рембо и Бодлера, считают, что искусство и красота превыше всего, а все остальные этого просто не понимают. Они ни за что не хотят жить как их родители: телевизор по вечерам, воскресные поездки к вредным родственникам, воспитание детей, - все это чудовищно рутинно по их мнению, и я согласна с ними. Пока. Еще они много думают о сексе, любви, девушках и их классификации. Будущее кажется смутно прекрасным, полным искусства, свободной любви и развлечений. Кажется, что все точно изменится просто потому что вырастешь, хотя никаких предпосылок к этому нет.

Но не всем, далеко не всем дано и суждено быть Художниками, не такими как все, чуть голодными и бросающими вызов этому миру. Если честно, не дано это ни Крису, ни Тони. Но что в этом плохого?! Юность, Париж, случайные связи - все это хорошо и даже необходимо в определенный период жизни, но по меньшей мере инфантильно делать это стилем и стержнем существования, если только это не твое призвание. Некоторые видят в остепенении Криса тихую провинциальную трагедию, мол, стал домашним клопом; таким, каких всегда презирал и каким боялся стать. А по мне так он счастливый человек, счастливее многих, особенно бесцельно мятущихся.

Он любит свою жену, детей, работу, ухоженный сад и воскресные шоу по телевизору. Ему все так же нравится заниматься любовью с женой, и в отличие от Тони его не тянет все время менять партнерш, просто потому что не хватает духа полюбить. Но ведь все это не значит, что он больше не помнит стихи Рембо и не ценит живопись лишь потому, что не ставит ее во главу всего- искусство важно, да, но это не все, ради чего стоит жить. И по-моему это верно: с возрастом отвлеченные, выспренные истины перетекают в реальные, более приспособленные к жизни. Картины и книги не могут оценить твою любовь, а люди - могут и жаждут. Крис понял это и ему хорошо, а презирающий его Тони - нет, и он злится, бесится, наезжает на повзрослевшего друга, все еще оставаясь в юном, псевдореволюционном и богемном восприятии жизни, но по сути - в одиночестве. Барнс доказывает, что бунтарь - не всегда сильная личность, черпающая жизнь до дна, а плывущий по течению - не всегда апатичное безвольное пустое место.

До безумия приятно вдруг встретить в литературе оправдание и подтверждение возможности простого обывательского счастья, которое почему-то принято презирать и принижать, считать ниже человеческого достоинства. И тем не менее, почти все так и живут, - истинных бродяг и революционеров, свободных от рутины удивительно мало, и в этом нет ничего плохого. Нужно уметь быть счастливым в любых приемлемых обстоятельствах; это тоже талант - быть хорошим мужем, отцом, садовником и журналистом. Не ныть, не жаловаться на рутину, скуку супружеской верности и вечернего телевизора.

Как глоток свежего воздуха после бесконечного нытья неудовлетворенных своей жизнью мещан, неспособных быть счастливыми. Я влюблена в простую и правильную жизнь Криса и Мэриэн. Редкий и вдохновляющий пример мерно-насыщенной семейной жизни. Разве стабильность и своя тихая гавань - это не то, к чему мы стремимся в конце своего пути? А такие как Тони вряд ли это когда-нибудь поймут и примут. Ну и ничего - у каждого своя дорога.