1

Давно я не была в таком брезгливом гневе от книги. Душа требует высказаться, может быть, тогда полегчает.

Лондон еще не оправился от кровавых расправ Джека Потрошителя. Граждане продолжаю слать в Скотланд-Ярд гневные письма. Репутация полиции, которая оказалась бессильна в этой схватке, растоптана. Новый день начался с нового громкого преступления. Инспектор полиции найден на вокзале в сундуке с зашитым ртом и глазами. Найти его убийцу становится не только делом чести, но и шансом поднять в глазах общественности свой уровень профессионализма до пристойного. Аннотация обещает, что полицейские сделают это за одни сутки, но содержание на соседней странице красноречиво гласит «День первый 21, День второй 185, День третий 425». Символично, друзья. Маразм поджидает здесь на самом входе. Дальше – больше.

Личность убийцы появляется уже на 27 странице, безрассудно отсвечивает везде своей лысиной и не является тайной ни для кого, кроме полицейских, разумеется. Крайне смелый ход для детектива. Это говорит о том, что автор уверен в себе, уверен, что он сможет удержать интерес читателя и без шокирующих громких сцен разоблачений, где все покровы будут сорваны. Ведь изначальное присутствие убийцы лишает читателя удовольствия строить догадки, держать под подозрением то одного, то другого персонажа. Значит, автор знает, что сможет заинтриговать читателя противостоянием, битвой умов, схваткой злого гения с гением справедливым. В данном случае не получилось.

Роман вроде как пытается объяснить нам, что вины полиции в провале дела Потрошителя нет. Ведь на весь город, в котором ежедневно происходят десятки убийств, только десять инспекторов криминалистов. Они завалены работой сверх человеческих возможностей. И дураки они не потому, что дураки, а потому что у них не десять рук, в конце-то концов. Но все события, увы, доказывают обратное. Здесь все идиоты! Идиоты! Все! Что еще можно сказать о людях, которые, работая в убойном отделе (а это лучшие из лучших) не видят дальше своего носа и реально не могут сложить два плюс два? Мои несчастные нервы иногда такого просто не выдерживали. Чтобы не быть голословной, приведу несколько примеров:
- У свидетелей даже не спрашивают, как выглядел подозреваемый;
- Жена инспектора в страхе приходит в участок и рассказывает о подозрительном мужчине, который, представясь инспектором, пытался выведать у нее подробности главного расследования. На это никто не обратил внимания. Даже её муж;
- Двоих инспекторов убили и заштопали. Кто-то у кого-то много ниток, конечно! Кто-то, кого они оба знали и доверяли, потому что не ожидали нападения. Днем в участок заходил штатный портной, рвался узнать, что да как. Помочь, наверно, хотел. Хороший мужик.
- Инспектору пришло анонимное письмо с угрозами. Начальник отправил письмо – нет, не адресату – в мусорное ведро. Нечего отвлекать парня от работы всякой фигней. Впрочем, это все равно не имело никаких последствий.
- Два разных дела пытаются слепить в одно, теряя время на расследовании, на одном лишь основании – «я сомневаюсь, что в Лондоне орудуют два абсолютно не связанных между собой убийцы». Он сомневается! Да и кто бы на его месте не сомневался? Целых два убийцы на один город – это абсолютно невозможно. Так не бывает.
- Констебль заметил у кошки в шерсти колтун. Опа! А это же засохшая кровь! Вроде на трупе моего друга была кошачья шерсть… ладно, хрен с ней.
Все буквально вопящие о преступнике улики тупо выбрасываются. И хоть убийца ведет себя так, что не вычислить его невозможно, но для этих парней невозможного нет! Каждый день они ставят все новые рекорды маразма. Бедный, бедный Шерлок! С каким же сборищем долбодятлов тебе, судя по всему, приходилось работать!

Итак, мы выяснили, что главную интригу у читателя отобрали. Теперь выясним, чего еще его лишили.
Диалогов. Их здесь нет. Нет, разумеется, прямая речь присутствует, но это не диалог. Герои открывают рот лишь для того, чтобы продолжить тупить. «Я только что понял. Мы не можем здесь иметь ребенка. Я только что уволил экономку». Ну всё, трындец теперь.
Здесь нет психологизма. Всё слишком примитивно, слишком упрощено. Я злодей, потому что в детстве меня бил отец. Я принципиально расследую смерть мальчонки, потому что сам в детстве работал в шахте. Я шлюха и я убиваю мужиков, потому что чудом спаслась от Джека. Я просто хороший парень, поэтому меня полюбила богатая красотка. Я жена хорошего парня и я вроде как идеальная, кто-то же должен. Я служанка избалованной красотки и я её ненавижу.
У читателя отобрали всё, понимаете? Интригу, диалоги, характеры, желание читать, а в некоторых случаях даже деньги. Оставили только расчлененку. Да, дешевого эпатажа «кровькишки» тут навалом. Бочка с порубленной на куски семьей, все свалены вперемешку, отрывание лица от черепа, выскабливание мозга. Только одного мяса для детектива или триллера маловато. Глядя на последнюю страницу с благодарностям автора всем, кто ему помогал в этом нелегком труде, у меня только один вопрос – куда вы все нахрен смотрели? Это даже не один из тысяч проходных боевичков. Это просто макулатура.