Автор был не в неволе. Он был в аду. Из этого холодного ада не удалось вырваться даже после возвращения с Колымы в Москву. Душу не отпустили! Адские муки – плата за гениальность рассказов Шаламова. Сам «виноват»? Пострадал за свою «левизну» увлечения? Но разве в аду это важно!
Обычно сравниваю рассказы Шаламова с поэзией Анны Барковой.
Лица Барковой и Шаламова на фотографиях очень похожи. Суровые, «злые» русские лики, навсегда отмеченные страданием. Они были «виноваты» в своих левых увлечениях, но заплатили за поветрие эпохи безмерную цену. У них другая точка отсчета, другая система координат. Попытки обвинить их в «аморальности», «левом уклоне» или «трусости» (из-за письма Шаламова в «ЛГ» с протестом против публикации КР либерасты того времени развели вонь) и прочих «смертных грехах» - смешны и подлы. Шаламов и Баркова после перенесенного стали как бы «бессмертны»