4

Чем дальше читал я эту повесть, тем отчетливее проступала мысль: "душница" — это производное от глагола "душить". Или от "душегубка".
Это же надо — заключить душу мыслящего человека в непроницаемый мешок! Резиновый, кожаный, полиэтиленовый, информационный — неважно. Обречь сознание на невыносимую, вечную пытку, перед которой, на мой взгляд, бледнеют все муки ада!
Там, в повести, есть сценка с празднованием дня рождения недавно умершего малыша. Который непрерывно плачет, захлебываясь рыданиями. Он страшно напуган, он не понимает, что случилось, что творится вокруг.
Его невероятно жаль, до слез... Не знаю, такой мощной эмоциональной затрещины я не получал уже давным-давно (если вообще получал)! А сознания взрослых сапиенсов, засунутых в мешок? Да что там говорить...
Вообще-то, вся подростковая атрибутика в повести, по моему, ерунда. Книга направлена, написана для взрослых. Жанр — фантастика... А не современный ли хоррор?
Я намеренно остановился только на одном из аспектов этой многоплановой повести. На том, который меня, скажу честно, поразил.
"Мы встретимся скоро, но будем иными" — это из песни Шевчука "Вороны". Наверное, так и будет с нашими душами. Во всяком случае, я так надеюсь.. И никогда не случатся в нашем мире "душницы", как в том, так похожем на наш и невероятно другом мире, в котором, по меткому выражению автора: "вместо бабьего лета наступила дедова зима".