5

Я люблю ходить в наш Ленинградский зоопарк. Я могу часами стоять у вольеров с животными, наблюдая за их поведением. Из самых любимых наблюдений: львица играла с огромной шиной, любовно погрызывая ее и подкидывая в воздух, словно котенок, резвящийся с клубочком ниток. Обезьяны, сосредоточенно вычесывающие друг у друга блох с самых труднодоступных мест, поочередно меняясь ролями. Тигр, идущий по толстенной ветке прямо к тебе, не отрываясь смотря в глаза. А из самых трогательных, это обезьяна, кормящая своего малыша грудью. В общем, я могу ходить там часами, ничуть не уставая от этого. На зверей приятно смотреть, ухоженные, накормленные. Я не видела там никого, кто бы плохо выглядел. Но посещая зоопарк ты можешь увидеть только одну сторону: самих животных. А мне всегда было интересно взаимоотношение зверей с персоналом. Как происходит их взаимодействие?

Так, в этой книге Джеральд Даррелл рассказывает о времени, которое он провел в зоопарке Уипснейд, где он трудился "мальчиком на позверюшках", как он себя называл. Удивительно задорно, весело и душевно он рассказывает о своем знакомстве с многочисленными зверьми. Он говорит об их повадках и привычках. Немало слов уделяет их среде обитания и описанию их внешнего вида. Автор описывает все это так мастерски, что перед глазами у тебя то и дело всплывают яркие картинки: вот ты пытаешься разговаривать с тигром, подражая фырканью, которое издает он; вот ты запеваешь песенку и медведь, засунув лапу в рот, начинает тебе подпевать: а вот сейчас ты наблюдаешь за новорожденными малышами, внимательно и с любовью осматриваешь их... И много-много других таких занятий ты проделываешь, перелистывая страницы книги.

Джеральд Даррелл удивительнейший человек. Вот кто действительно не столько говорит, сколько делает! Об этом можно судить по Джерсийскому тресту охраны диких животных, который был основан им, и на территории которого были собраны животные, находящиеся под угрозой вымирания.

Трудно спорить с такими людьми, они пребывают в блаженном неведении, полагая, что в зоопарке животное томится, словно в тюрьме, а дикая природа - райские кущи, где барашек лежит рядом с львом, не опасаясь того, что то им поужинает. Вы можете сколько угодно говорить о непрерывных повседневных поисках пищи в естественных условиях, о постоянном нервном напряжении из-за необходимости избегать врагов, о борьбе с болезнями и паразитами, о том, что для некоторых видов смертность потомства в первые шесть месяцев превышает пятьдесят процентов. "Ну и что, ответит пребывающий в плену иллюзий любитель животных, выслушав все ваши доводы, - зато они свободны. Вы объясняете, что у животных есть свои, четко ограниченные территории, которые определяются тремя факторами: пища, вода и пол. Обеспечьте их всем этим на ограниченном участке, и животные никуда не уйдут. Но люди словно одержимы словом "свобода", особенно в приложении к животным. Их нисколько не заботит степень свободы банковского клерка, шахтера, рабочего, плотника, официанта, а ведь если изучить как следует эти и другие человеческие разновидности, окажется, что работа и обычаи ставят их в такие же узкие рамки, какие ограничивают любого обитателя зоопарка.