5

— Лучше я умру, — подумал Прушевский. — Мною пользуются, но мне никто не рад. Завтра я напишу последнее письмо сестре, надо купить марку с утра.
И решив скончаться, он лег в кровать и заснул со счастьем равнодушия к жизни.

Читать Платонова, прямо скажем, это занятие не из самых приятных, и наполнено сложными размышлениями над судьбами героев и восприятием своеобразного и неповторимого стиля письма. Возможно по этой причине не каждый читатель высказывает желание пройти через это «испытание». Его произведения не пользуются и никогда не будут пользоваться массовой популярностью, но у Платонова всегда будет свой список почитателей, которые будут восхищаться его творчеством. Нет, это не список некой элиты, скорее тех, кому близко данное мировосприятие и кто способен получать удовольствие от литературной магии, которой несомненно является его изящная манера переплетать не сочетаемые между собой на первый взгляд слова в предложения.

"Котлован" Платонова с первых же строк выхватывает тебя из реальности, словно ведомый опытным рыбаком, резко выдергивающим удочку с рыбой из воды, и погружает в свой мир: мир отчужденности и безнадеги. Но этот мир - не плод воображения и не фантазия автора. Достаточно взглянуть из окна или выйти на улицу и ты увидишь его во всем его ужасе и безобразии. Для того чтобы показать его, Платонов не делает ничего сверхособенного: он просто прислоняет к твоим глазам темные очки и приговаривает: "Да вот же, милый друг, взгляни-ка ты на окружающий мир. Ожидал ли ты его увидеть с такой стороны? Осознавал, что нет предела человеческой низости?".

В небольшой повести, написанной в 1930-м году, Платонов вкратце описывает полную историю СССР еще задолго до его падения. Нет, он не критикует открыто строй, не мнит себя борцом с режимом, он просто описывает события перед глазами так, как он их видит. И еще больший ужас берет от понимания, что та действительность была очевидна еще тогда, что нисколько не помешало просуществовать античеловечному режиму еще полвека. Настроения людей, описанные в книге, уже подогреты и кажутся очевидными. Через несколько лет пока еще ручей ненависти разорвет дамбу и хлынет массивным горным потоком, доносы и репрессии прочно войдут в общественную жизнь, а игра человеческими судьбами будет поставлена на поток. И глядя на события в мире, возникают опасения, что уроки прошлого извлечены не были - и вот уже современные "строители будущего" ищут новых "кулаков" и готовы разыскать заброшенную машину смерти, отряхнуть ее от пыли и вновь запустить.

Новые землекопы постепенно обжились и привыкли работать. Каждый из них придумал себе идею будущего спасения отсюда – один желал нарастить стаж и уйти учиться, второй ожидал момента для переквалификации, третий же предпочитал пройти в партию и скрыться в руководящем аппарате, - и каждый с усердием рыл землю, постоянно помня эту свою идею спасения.