5

Этот постап для меня более ценен как робинзонада. После необъяснимой катастрофы женщина оказалась одна в охотничьем домике в предгорьях Альп, отрезанная от всего остального мира невидимой стеной. Сквозь эту стену она видит застывших людей, животных, птиц в позах, в которых их застало это "что-то". Это единственное фантастическое допущение в книге, дальше начинается робинзонада.

А любите ли вы робинзонады так, как люблю их я? И чтобы подробно-подробно про запасы, про нудную работу по обеспечению выживания, мне никогда не скучно читать про это. Наверное, я представляю себя на месте таких выживальщиков, и мне хочется надеяться, что этих запасов хватит:) Не так давно читала современный постап и в тот момент, когда героиня рассказывает, как возилась в огороде с клубникой, я мысленно ей кричала: "Картошку сажай, дура!"

А героине "Стены" в какой-то степени даже повезло (если не рассматривать философский вопрос, а не лучше ли было погибнуть со всем остальным человечеством). У неё есть добротный дом с печкой и кое-какими запасами, рядом лес, поэтому с дровами проблем не будет, есть земля, где можно посадить картошку и бобы. Есть ружьё, патроны, в лесу по эту сторону стены бродит дичь, а в ручье плавает форель, и её можно ловить буквально руками. И компания подобралась неплохая, без людей, но всё равно есть, с кем пообщаться - охотничья собака, приблудные кошка и (о,чудо!) корова. Работать, правда, придётся больше, чтобы запасти сено на всю зиму, но у коровы есть, чем расплатиться за заботу.
Ну, ведь неплохо всё складывается, да? Но с первых строчек записок этой женщины нас накрывает предчувствие надвигающейся катастрофы, как будто мало той катастрофы, которая уже произошла со всем миром. Женщина даёт понять в записках, что с некоторыми членами этой тёплой компании будет беда, но, что это будет за беда, мы узнаем только в самом конце этих записок.
Язык изложения простой, но странно было бы ждать каких-то литературных изысков от женщины, добывающей в поте лица пропитание для себя и своих подопечных. Но мысли высказываются порой нетривиальные, и читатель тоже задумывается о многом помимо хлеба насущного.