5 Каждый должен пережить это сам и остаться одиноким в своих ощущениях.

Реализм - мистицизм - трагизм.
Автор играет с нами, не раскрывая своих намерений, дразня, как целыми, казалось бы понятными повествованиями, так и намеками, которые могут быть истиной или игрой воображения.
Роман словно картина Джузеппе Арчимбольдо - сочетание очевидных и простых предметов (миски, овощи, фрукты, листья и цветы) создает или удивительный аллегоричный портрет или натюрморт. Как посмотреть на нее (картину) или как читать его (роман), вернее как относится к героям и их поступкам.
2666 не детектив и не мистика, и не набор независимых историй. Все взаимосвязано, к примеру: книга «Геометрический завет» истязаемая сухим ветром мексиканской пустыни и «сумасшедший» румынский математик, разделенные более полувековым временным промежутком и много тысячекилометровым расстоянием.
Наверное он про жизнь и ее подругу смерть (для меня ее здесь много, с отталкивающим реализмом, но сюжет есть сюжет).
2666 - это отличный, но сложный читательский опыт, с которым трудно поделиться. Каждый должен пережить это сам и остаться одиноким в своих ощущениях.
Достойный перевод, хороший литературный русский язык (отдельное удовольствие от романа), с очень маленьким количеством неточностей.