4.5 Написанные с юмором, безрадостные путевые заметки

Первые дни становления Советской власти- сумбурные дни. В начале 1918 года была закрыта газета "Русское слово" и Надежда Лохвицкая (Тэффи) оказалась не у дел, перешла в категорию "бывших". Бывший профессор, бывший следователь, бывший адвокат, бывший журналист, бывший артист, многие остались без работы, наступали тяжелые времена. Тем, кто когда-то был всем, а стал ничем, надо было учиться выживать. Надежда Александрова при помощи антрепренера, вместе с Аверченко и несколькими актрисами, выдвигаются в сторону Киева с гастрольным туром. Если не все, то добрая доля "бывших" обитала тогда там, в городе было неспокойно, но сытнее и еще можно было найти работу.

Уезжая из Москвы Тэффи была уверена, что путешествие ненадолго и носит временный характер. Она не планировала покидать страну, но течением, в которое попала, которое выбрала сама, гнало все дальше на юг, из Киева в Одессу, а затем через Новороссийск в Константинополь. Книга воспоминаний, об этом самом периоде, написана уже позже в Париже. Не зря ее второе название "Ностальгия", прошло время, а боль по той стране, которую знала и любила, не проходит.

Среди всего того хаоса и неразберихи, что царили тогда в стране, когда повсюду проходили обыски и расстрелы, когда из-за пустяка можно было схлопотать пулю в лоб, у Тэффи остается способность шутить. Если не относиться к себе и окружающим с юмором, можно было свихнуться. Вот только через смех, весьма остро чувствуются слезы и страх за себя, а еще обида, злоба, ненависть к тем другим, которые стали всем. То, что автор не стонет и не плачет, а лишившись привычного комфорта, работы и каких- либо перспектив, воспринимает трудности с юмором, это располагает. Высокомерие, которое постоянно прорывается, ненависть к другому классу, не приятны. Прошло время, но Тэффи так и не удалось среди "жутких, разъяренных харь" рассмотреть хоть сколько "светлых личностей, сбросивших цепи".