5 Ой, рано нирвана

В «Обломове» почти нет персонажей и почти нет сюжета. Это русские сто лет одиночества, одновременно растянутые на целую жизнь и застывшие в некоем пространственно-временном континууме в состоянии, близком к «полуденному ужасу».

Сама обломовщина – гораздо больше, чем просто лень и апатия, это не пушкинская «короче, русская хандра» и даже не депрессия задолго до того, как это стало модным (хотя рецепт на кокаин Илье Ильичу явно бы не помешал). С помощью медитативных практик Обломов настолько преисполнился, что превратился чуть ли не в архата – или как минимум в даоса, практикующего неделание.

Созерцательная пассивность и пассивная созерцательность перешли у него в буддийское отсутствие желаний и привязанностей – и, соответственно, страданий – кроме тех случаев, когда его искушают демон активности Штольц и демон страсти Ольга. После победы над ними он окончательно разрывает круговорот сансары и погружается в нирвану. Конец.