1.5 Как тяжело живётся в картонном мире

Мда. Эта книга изрядно так вымотала меня за свои, смешно сказать, почти 200 страниц. Думала, что прочту легко и с удовольствием, но фиг там плавал. Ладно, обо всём по порядку.

Начинать читать книгу на серьёзных щах было плохой идеей — я периодически стопорилась, хмурилась, недоумевала, но продиралась сквозь текст дальше. Возвращалась, перечитывала абзацы и предложения, с мыслью «этого автора читает очень много людей, ну не может же здесь быть всё НАСТОЛЬКО плохо». Ладно, окей, я смирилась, а к главе 6ой адаптировалась к тексту и всё пошло более-менее. Очень не люблю гиперболизированное повествование, где всё до гротеска преувеличено и подаётся как истина в первой инстанции, — но это нужно просто принять.

Не понравилось, что ценных и интересных мыслей в совокупности на полстраницы за всю книгу, а остальное — вода-вода-вода. Так и представляла, что сижу в сарае, перебираю пшеницу, а там одно годное зерно на тысячу испорченных. Неприятное чувство, когда в книге приходится выискивать вот эти дельные мысли среди потока ненужных слов.

Всё неправда, всё не то, чем кажется. Ракеты не летают, машины не ездят, самолётов нет, еды нет, радости нет, ничего хорошего нет, есть только серые тучи, картонные стены и водка на все случаи жизни. Если живёшь в таком мире и хочешь добраться до правды — будь осторожен, ведь может оказаться так, что в этом расследовании выйдешь на самого себя и окажется, что ты и сам не человек вовсе.

Злая ирония текст не красит — в очередной раз убедилась в этом. Как и выделывания перед читателями. Надеюсь, ни один действующий космонавт не прочитал сей опус (посвящение просто как плевок им всем в лицо).

Буду ли я ещё читать Пелевина? Да, однозначно. Хоть вот это первое знакомство с ним точно не задалось, я всё же попробую дать его книгам ещё один шанс. В большей степени для того, чтобы подтвердить или опровергнуть своё правило «что нравится большому количеству людей — совершенно не нравится мне».