4

Представьте: приезжает после долгого отсутствия любимый дядюшка. Его маленькая племянница узнаёт об этом загодя, ждёт и волнуется. И вот он — на пороге, в руках — свёрток, блестящий, таинственный, многообещающий. Большой. Дядюшка молча вручает его племяннице, и девочка, развернув несколько слоёв красивой подарочной бумаги, обнаруживает там... всего лишь бусы и зеркальце. Красивые бусы, симпатичное зеркальце. И при других обстоятельствах девочка приняла бы подарок с радостью, но... слишком уж велики были ожидания и слишком уж большим и красочным был свёрток.

Это я не о завязке нового романа Андрея Лазарчука. Это я о впечатлении, которое остаётся от «Аборигена».

Бусы и зеркальце. Ладно сделанные. Многообещающие — и в этом смысле обманчивые.

Ни для кого не секрет, что последние несколько лет Андрей Геннадьевич не баловал нас своим сольным творчеством. Да и те книги, что выходили, в основном были связаны с кинопроектами: «Жара», «Параграф 78»; кажется, он и сам относится к ним довольно прохладно. И вот, наконец, впервые за столько лет!..

«Абориген» действительно напоминает того, прежнего Лазарчука — писателя умного, требовательного к читателю, умелого стилиста и талантливого рассказчика. В романе перед нами разворачивается мир, в чём-то похожий на анти-«Дюну»: планета Эстебан знаменита прежде всего пыльцой орхидеи Ван Слипа, но эта же пыльца — проклятие Эстебана. Она — очень сильный антиаллерген, уникальный, больше нигде не производящийся. Необходимый Земле и другим планетам содружества. И Земля по праву сильного берёт пыльцу в обмен на самое необходимое для жизни на планете, устроив при этом Эстебану, по сути, энергетическую блокаду. Биосистема планеты тоже напоминает «Дюну», только здесь вместо пустыни — местный аналог тайги, «таига», а вместо червей — драконы. Жизненный цикл Цветов связан с жизненным циклом драконов, так что последних местным жителям поневоле приходится терпеть: не будет драконов — не будет и пыльцы. Точно так же приходится им терпеть и «землюков». После попытки бунта, названного «Войной Тысячи Бессмертных», деваться «аборигенам» некуда, они зависят от Земли, а сил на второе восстание уже нет. Да, кажется, и желающих рискнуть для этого собственной жизнью — тоже.

Главный герой романа — ветеран восстания, странный персонаж по имени Север Гардус. Кто он такой? Поди разбери: то ли школьный учитель, то ли поверенный в делах фермера Игната Снегиря, то ли затаившийся до поры, до времени агент не пойми каких сил. Его клиента арестовывают по ложному обвинению, и вот уже Север мчится на своём небольшом вертолёте в Ньёрдбург, чтобы спасать Снегиря. А дальше — выстрелы, скитания по планете, появление всё новых и новых тайн и раскрытие прежних (которое лишь высвечивает очередные загадки)...

Чем ближе к финалу, тем с большим недоумением читаешь роман. По стилистике «Абориген» напоминает те самые вещи Лазарчука, которые и сделали его знаменитым. Яркость и образность языка, точность каждого слова... Каждого слова — да. Картинки в целом — увы, нет.

И чем больше начинаешь анализировать, тем больше нестыковок находишь. Вот хотя бы самое начало, где Север говорит о том, что лишь после смерти Снегиря он понял, «кого я потерял и кого мы все потеряли». Но нигде в романе ни словом, на намёком так и не сказано о масштабе этой потери, в чём она заключается. Почему, останься Снегирь в живых, «это много значило бы для всех».

Огромное количество метаний туда-сюда по планете оказывается как бы и неважным. Некоторые из них вызывают у рассказчика ассоциации с прошлым — и благодаря этому автор нам выдаёт ту или иную информацию. Но и она зачастую оказывается несущественной. А постоянные намёки, дескать, ну, это относится к другой истории, может быть, когда-нибудь расскажу и о ней... — они попросту раздражают. Создаётся впечатление, что перед нами либо демо-версия будущего сериала, либо растянутая до формата романа неплохая авантюрная повесть.

Разумеется, мы все привыкли к тому, что проза Лазарчука — непростая, в ней есть вторые-третьи скрытые смыслы, которые открываются лишь при внимательном перечитывании. Складывая отдельные детали головоломки, в «Аборигене» можно отыскать немало рассеянных тут и там намёков. Но на картину в целом они не влияют, увы. Или очень многие читатели Лазарчука, судя по отзывам в Сети, вдруг и разом поглупели.

Итог: если любите книги Лазарчука — прочтите, пусть даже «Аборигену» далеко до «Опоздавших к лету» или недавних «Урус-хаев». Если же вы только собираетесь начать знакомство с творчеством автора — выберите что-нибудь из более ранних его вещей.