4.5

Небольшой по объему модернистский роман о ночи души - ночи, где обитает каждый из героев: скитающаяся по барам и диким землям сомнамбула Робин Воут, пассивная, полубеспамятная, тихо-безумная, хранящая в себе дикое наследие человечества; ее муж - владеющий семью языками еврей, озабоченный регалиями прошлого и лгущий о своем аристократическом происхождении; ее сын, хрупкий и болезненный ребенок, которого она бросила во младенчестве; ее любовницы, сходящие по ней с ума, видящие в ней одновременно подругу, и ребенка, и нечто хрупкое, и нечто заслуживающее смерти (почти по Брэдбери - "хочется уничтожить то, что ты любишь, чтобы оно тебя больше не мучило") - и самый странный персонаж, доктор Мэттью О'Коннор, местный golden tongue, трансвестит, бедняк, самый древний житель ночи, который "был мертв с самого начала"; он смутно беспокоит, наверное, больше всех, поскольку Робин, столь же глубоко живущая в ночи, безъязыка, как животное, - а доктор разглагольствует постоянно, сыплет парадоксами, эксцентризмами, и только со временем приходит понимание, что это существо извращенное, сломанное, страдающее, возможно, сильнее прочих, отличается от них тем, что вполне примирилось со своим жребием, извернулось всеми своими чувствами и благодаря этому стало целостным, полновластным жителем ночи, лоцманом и проводником в страну самых темных, тихих и тайных страданий человека.

Эта книга входит в список "10 самых сложных для прочтения романов XX века" наравне с "Поминками по Финнегану" Джеймса Джойса и "На маяк" Вирджинии Вульф, но не могу сказать, что ее действительно так уж сложно было читать; после сюжетных романов современности сердце отдыхает на отмеченной еще Т.С. Элиотом темной поэзии этих строк, пусть иногда метафорика и кажется избыточной и несколько утомляет. В то же время это таки не пост-, а чистый модернизм, то есть произведение внятное, с глубокими классическими корнями, хоть и странно искривленным стволом, сплетенными в неясный, неотчетливо пугающий узор ветвями и темными горькими плодами.

"Ночной лес" - я, кажется, готова хвалить почти любую книгу, которая говорит о нем и имеет целью передать его атмосферу, его аромат (см. House of Leaves ); мне кажется, это те подземелья, те лакуны бессознательного, которые почти утратил постмодернизм и вообще наш стремительный и блестящий век, - и куда литература снова пытается пробиться.