4.5

Первое впечатление от книги, ещё в процессе чтения - безумно импонирующий слог, ирония, богатство цитат, незаметно вплетающих частное во всемирное. Грешок, за который Вайль попрекает русскую культуру - вечное желание говорить с полётной высоты, за всех, - ему самому свойственен, но с этим ничего не стоит смириться.
И воспринимать эту книгу не как бесспорный документ, но как яркое, детальное видение (ударение куда пожелаете).

В чём суть: давно и плотно американский гражданин Вайль описывает свои путешествия по России, в том числе - по собственным молодым следам, по следам своей семьи.
Интереснее, правда, первые впечатления, элегантно-акынские рассказы: о крохотных местечках и о больших городах, от Калининграда до сахалинской Охи ("Оху ли я увижу возрожденной?"). Сладки и ярки картинки из южных земель (уже не российских) - Кахетии, Алма-Аты, Ташкента.

Вообще, когда читаешь эту книгу - в новеньком издании, с современной обложкой - создаётся обманчивое впечатление свежести текста, ан нет! Постепенно понимаешь, что многое написано ещё в 90-х, кое-что - на рубеже веков, а всей книге уж минул десяток лет.
И думаешь с надеждой и болью: а как там сейчас? Хуже ли (хотя кажется - где-то хуже точно некуда); лучше ли? Можно ли увидеть ещё то, о чём рассказывает Вайль, попробовать на вкус и плоды, и вино, и воздух?
Ведь вот он сам - собеседник, толстый и весёлый (почти видишь его и слышишь голос, гулко журчащий над горячей плитой, где что-то готовится) - оказывается, умер, пять лет назад почти умер, а ты, закрыв книжку, попрощался с ним как с живым.

И раскидистое пространство, воссозданное в книге, оказывается побеждено временем; оно отправляется вместе с автором в туманные и сомнительные субстанции - те, о которых нам ничего не известно.
Ибо от нас Родина страшно, немыслимо далека - не проехать её, не перейти, не понять и не пережить, только слиться с ней в крохотной точке на карте. Потому-то как раз книга Вайля - ценный опыт отстранения. Ровно до той границы, на которой живут интерес и нежность. Почти любовь.