3

"Революцию" Донелли прочла уже относительно давно, сверху легли уже другие книги и впечатления, но всё же поделюсь тем, что застряло в памяти.

Вообще странная книга. Очень неоднородная. Такое ощущение что писали три разных человека. И нет, дело не в том, что страдания американской старшеклассницы перемежаются со страницами из дневника юной комедиантки, что жила во времена Великой Французской революции. Тут, несмотря на очевидно разный стиль повествования, есть какая-то одна волна, на которой находятся эти две похожие и непохожие девочки. Но есть моменты, которые иначе как "вклейками" не назовёшь, идёт действие-идёт, и тут открывает Анди (современная девочка) энциклопедию, а там биография Малеро или историческая справка о том, кто такой Робеспьер. Я всё понимаю, читатели вправе не знать, но ритм повествования это здорово ломает. Так же как и эпизод, когда Анди под препаратами решила потупить в телевизор, а там как раз ток-шоу о французской революции. Раньше для таких вещей использовали сноски (пусть их и мало кто читал)... Ну или вплетать надо более изящно.

Третий же человек явно писал весь финал, тот, что был, после трагического конца Анди-Александрины в катакомбах. Вот, такое ощущение, что этот финал соплями приклеен, причём розовыми. А потом всё стало хорошо (бла-бла-бла), буржуазные ценности победили (бла-бла-бла), жизнь продолжается, улыбаемся и машем.

Но вот если отрезать финал, картинка вырисовывается гораздо менее благостная. Само повествование начинается в современной Америке, и в читателя сразу тычут контрастом: зажравшиеся детки из элитарной школы, переполнены ощущением собственной значимости, деньгами и кокаином, и полунищие, полубомжи, жители неблагополучных домов благополучного Нью-Йорка. Страдания героини поначалу кажутся высосанными из пальца или из сломанного ногтя (как раз в первой главе она ноготь ломает), но по мере того, как мы движемся дальше и вглубь, ярче обрисовывается другой конфликт, главный конфликт книги: между человеческим и социальным. И мысль, что звучит рефреном, торчит из текста нитью, скрепляющей отдельные несвязанные эпизоды, отзывается всё тревожнее и тревожнее: "Революция продолжается, Революция продолжается и сейчас, её можно было начать, но мы так и не сумели её закончить".

В общем, я бы могла бы очень полюбить эту книгу - если бы вот тут чуть-чуть убрать, а там чуть-чуть добавить. Ну, или во мне уже говорит человек, испорченный "самиздатом" и возможностью прислать автору совет (наглый, наглый я читатель, что постоянно добровольно берёт на себя роль редактора - впрочем, я умею формулировать так, что вроде пока никто не обиделся).