5 Даже Домби имеет шансы…

Этот роман Диккенса отличается мрачностью. Более тягучим повествовательным темпом. Юмор на страницах Домби и Сына редок и на нем нет акцента. Как всегда у Диккенса очень много действующих фигур. Есть благородные. Есть злодейские. За комичность и трогательность отвечает мистер Тутс. Есть герои как Флоренс и Уолтер, которые не меняются по ходу повествования, есть такие которые не доходят до конца повествования по разным причинам. И есть фигура Домби. Он весь роман выступал двигателем повествования ничего по сути не делая, не меняясь, оставаясь при безумном внешнем богатстве нищим духовно. Даже его изменения происходят благодаря внешнему краху и драматически малообосновано. И тут Диккенс нас поражает на первый взгляд парадоксом, что внешний крах ведет к внутреннему перерождению. В этом я думаю этот великий английский художник совпадает с русским великим художником Достоевским, описывающим, что через Голгофу страдания человек может прийти к себе подлинному отделить зерна от плевел. Ведь зачастую такой человек давно имеет, то что нужно для подлинного счастья. Но тщетно пытается найти это в другом. Внешнем. И крах внешнего обнажает всю иллюзорность и тщетность попыток обретения счастья во внешнем. Только через внутреннее задействование своих внутренних глубин можно как в зеркале понять и глубину другого. И если Домби – человек который имел наименьшие шансы — это понять все-таки понял. То Диккенс – великий гуманист дарит нам большую надежду, что любой абсолютно любой, даже стоя у последней черты, имеет шанс…