4 В донжоне одиночества

Когда мы вступаем в жизнь, нам кажется, что она станет нам праздником и радостью, и мы уж точно не будем озабоченно смотреть по сторонам, и с тревогой предостерегать молодых от ошибок. Мы практически уверены в том, что все правила придуманы для того, чтобы их нарушать, а ритуалы - отживающая часть старого мира.
Но вот жизнь идет, наша искренность и откровенность с каждым разом обходится всё дороже, и становится всё очевиднее, что свою ранимую душу куда проще упрятать в ритуалы, обряды, привычные процедуры и традиционные мероприятия, а с реальным самим собой встречаться как можно реже, и только после предварительной подготовки. Одним для этого необходимо выпить, другим - провести сессию с психологом.
Ну нет, конечно, не у всех всё так печально, но есть люди, которые прекрасно понимают, о чем я. И вот тогда человек выстраивает вокруг подлинного себя целую крепостную стену с редкими бойницами, а внутрь пропускает нескольких доверенных людей, и только через подъемные ворота, которые открываются исключительно по паролю. Бывает, что и среди допущенных внутрь оказываются те, кто не щадит хозяина замка, и тогда тот запирается ещё в одном укреплении, в таком Детинце, куда вход для окружающих ещё серьезнее защищен. А иногда - ему остается только совсем уж суровый и неприступный донжон, и окружающие искренне недоумевают, почему ещё недавно добродушный приятель вдруг превратился в замкнутого молчуна и затворника.
Не знаю, но мне кажется, что все герои прекрасно жили бы в окружении своих ритуалов бесконечно долго, если бы не внешний мир, который почему-то не хочет оставить их в покое, который стремится растормошить каждого, и вытащить их из этих донжонов... Зачем? Просто посмотреть. Им любопытно. Ну примерно также, как Глазастик и Джим хотели увидеть Страшилу Рэдли. Но они-то ведь дети! А тут совершают подобное взрослые.
Я не знаю, стоит ли писать о сюжете этой книги, об этих странных героях, каждый из которых замкнулся в себе, и со всей силой противится вторжению внешнего мира с его суетой, с его проблемами, бедами, горестями и болью. Все трое - Инни Винторп, Арнолд Таадс, его сын Филип Таадс - загораживаются ритуалами, и буквально бредят о смерти. Я не уверена в том, что самоубийство было их целью, скорее, это оказалось самым простым способом спрятаться от себя, тем самым фроммовским бегством от свободы и от ответственности.
В общем, эта книга оказалась ещё одним поводом поразмыслить, и каждым будет прочитана по-своему, просто потому, что она такая - как зеркало, а в наше нынешнее стало видно столько неприглядного, что хоть и не смотрись вовсе. Сиди себе лучше, молча созерцай чайную церемонию, и размышляй о том, какой песчинкой на фоне вечности окажется каждый наш день. Даже самый печальный в твоей собственной жизни.
В общем, когда мы уже не настолько юны, чтобы беззаботно верить в то, что жизнь полна веселья, такая книга напомнит Орсона Уэллса "Мы рождаемся в одиночестве, живем в одиночестве и умираем в одиночестве. Только через любовь и дружбу нам удается на время создать иллюзию того, что мы не одиноки". Если не удалось полюбить, если не умеешь дружить - остаются ритуалы, которые показывают окружающим, что ты живешь в реальности. Многим - такая демонстрация с успехом заменяет подлинную жизнь. И, к несчастью, нынче племя "демонстраторов" становится всё многочисленнее. :(