5

На самом деле согласно правилам игры во Флэшмоб я имел полное право ограничиться чтением только книги первой. И слава богу, что в электронном виде у меня было скачано сразу обе книги в одном файле, потому что когда сегодня прочитал 985-ю страницу и нетерпеливо стал рыться — а где же книга вторая и как она называется? — то обнаружил вдруг, что совершенно незаметно для себя эту самую книгу вторую я уже прочёл. И смею вас уверить, что если вы решитесь прочитать эти совершенно невозможные мемуары Льва Копелева, то лучше сразу запастись обеими книгами, чтобы не тратить потом время и нервы на поиски и скачивание книги второй.

Если в книге первой автор большей частью описывает события, ставшие потом камнем преткновения для него и органов советского судопроизводства, то в этой книге речь уже идёт о местах не столь отдалённых, сколь труднодоступных. Но сначала о событиях первой книги. То, что наши советские солдатики при вторжении нашей армии на немецкую землю творили в самые первые минуты, часы и дни, а то и недели и месяцы, автором описано совершенно и документально точно. Почему я смею это утверждать, хотя родился уже довольно глубоко после войны? Потому, что мой воевавший и оставшийся живым дед мне рассказывал, будучи в крепком подпитии, примерно такие же случаи из его фронтовой биографии, его и его фронтовых друзей и однополчан. Да и "бравший" в составе роты автоматчиков Кёнигсберг и Пруссию отец тоже междометиями слова и рассказы деда подтверждал. И только решительные и грозные приказы верховного командования Красной Армии и не менее решительные действия как отдельных офицеров, так и в целом командования частей и подразделений приостановили ту волну кровавой и злобной беспощадной мести братьев славян, мести не просто военным нацистам и фашистам, но мести всем немцам, без особого различия возраста и пола. И в этом случае Льву Копелеву крепко не повезло, потому что как раз его воинское начальство встало совершенно на иной путь и обвинило во всех смертных грехах его — не мародёров и насильников в форме советского солдата или офицера, а именно его, человека, который пытался эту волну насилия и мародёрства остановить или смягчить... Совсем не берусь кого-то обвинять или благородно негодовать по поводу поступков дорвавшихся до возможности отомстить фашистам и немцам (вспомним Эренбурга с его "Убей немца!") солдат и офицеров (психология военного дела и особенности поведения военнослужащих на поле боя — особая стать, а ведь никто в те годы ни психотравматикой, ни психотравмированными не занимался), но вот поступки отдельных командиров и сослуживцев Льва Копелева безусловно подлежат и оценке и осуждению.

Книга вторая целиком и полностью посвящена годам пребывания автора в тюрьмах и пересылках, а также зонах и лагпунктах. Острый и наблюдательный ум Копелева позволили ему и детально пронаблюдать, и запомнить всё происходившее и с ним, и с его сокамерниками и прочими "сидельцами". Перед читателем разворачивается панорама человеческих лиц, человеческих судеб — большей частию нелепых и всегда трагичных, вне зависимости от степени виновности человека перед страной победившего социализма и перед коммунистической идеей вообще. А в кое-каких случаях и вообще весьма и крепко сомневаться в виновности человека и изумляться изощрённой мерзостности происходящего с "виноватым" и творимого именем Закона и Вождя...

Просто возьмите и прочитайте эту книгу!