4 Какое мне «Дело №…» до вас до всех, а вам до меня…

Это было жутко… и потрясающе. Наверное, слишком близкая рубашка к телу, настолько художественно беспощадно изображена карающая машина чиновничьего произвола. Я стараюсь избегать такой литературы, это не моя тема – социалка во имя социалки (пламенный привет всем Максимам Горьким, Леонидам Андреевым, Салтыковым-Щедриным и прочим Глебам Успенским…, при всём уважении…), но это было потрясающе и снова – прямая связь с античной трагедией – фатум и на ролях его вершителей вся чиновничья лестница, уходящая в небо. Очень много красивых и беспощадно точных высказываний, пьесу смело можно разрывать на цитаты, но эта горечь, этот литературный осадок…

История с подменой Кречинским солитёра раздута до небывалых масштабов, Лидочка сделана соучастницей и чуть-ли не организатором банд-формирования и всё для одного – чтобы вытянуть деньги. Кречинский (не появляющийся в пьесе) пишет Муромским письмо, где искренне советует Петру Константиновичу всем давать взятки, неподкупный Муромский с негодованием отметает эту возможность и пытается добиться правды честным путём. Бюрократическая машина перемалывает Муромского и он умирает от удара, не выдержав явного безумия происходящего. Взятка, которую пытался всунуть чинуше Муромский с «негодованием» отвергнута, а по факту разворована – от 30.000 рублей осталось полторы тысячи, которые и бросили в лицо «подлому» Муромскому. Читаешь и понимаешь насколько это правда, но не хочется этой правды…

Весьма своеобразно поданы автором действующие лица пьесы, Сухово-Кобылин делит их по степени влиятельности в обществе, да и в целом текст перенасыщен изящными литературными приёмами и вполне себе выглядит как модернистская пьеса. Т.е., скажи мне что это Эжен Ионеску, я бы поверил… Пьеса абсолютно и всепобеждающе современна, но не своевременна, мне кажется. Абсолютный восторг от «Свадьбы Кречинского» затуманился «Делом». Да, чуть не забыл, «Дело» - вторая часть драматической трилогии Сухово-Кобылина, её (трилогии) идейное средостение. Мне не хватило «достоевщины», собственно, психологии по Фёдору Михайловичу, не знаю как это объяснить… Жуткая, больная книга, гораздо более больная, чем «Процесс» Кафки. Ужас «Процесса» безличен, а «Дело» обстряпывают… личины…