5

Нет, я не хочу оправдываться. У меня своя линия, своя задача. Знакомый мой, татарин, говорил:
– Мин дин мин – я есть я.
Каков бы я ни был, но я – есть я. Условия времени сыграли значительную роль в моей жизни, но только тем, что поставили меня лицом к лицу с самим собою.

Спасибо Дмитрию Быкову, о котором я узнала несколько дней назад (мне простительно, я далеко и вообще вся в классике), и "Советскую литературу" которого я сейчас с такой жадностью, ностальгией и восторгом читаю. Быков напомнил о том, как гениален Горький и даже посоветовал, что надо прочитать (перечитать), вот и перечитываю.

Мощный, необыкновенно сильный рассказ. Исследование человеческой души на самом высоком и пронзительном уровне. И как утверждает Быков, которому, зная его всего три дня, я искренне и навсегда верю, исследование не только души вообще, но и своей в первую очередь:

Наиболее яркой и мучительной своей чертой он считал врожденный имморализм — отсутствие априорных, изначальных представлений о добре и зле. Особенно подробно и исповедально он изобразил эту драму в рассказе 1923 года «Карамора». - Дмитрий Быков, "Советская литература".

Перечитала рассказ два раза. Он мне безумно понравился. Пересказывать нет смысла, надо читать.

Нет, писание дело увлекающее. Пишешь – и как будто не один ты на земле, есть ещё кто-то, кому ты дорог, пред кем ни в чём не виноват, кто хорошо понимает тебя, не обидно жалеет.
Пишешь – и сам себе кажешься умнее, лучше. Опьяняет это дело. Вот когда я чувствую Достоевского: это был писатель наиболее глубоко опьянявшийся сам собою, бешеной, метельной, внеразумной игрою своего воображения, – игрою многих в себе одном.