4

Встретились два одиночества, не под небом Аустерлица, а в Антверпене - и давай один слушать, а другой, тот самый Аустерлиц, рассказывать.

О том, что его имя именно Жак Аустерлиц, он узнал в старшей школе: оказалось, в Англию он попал из Чехии в раннем детстве, по воле матери, спасавшей сына от жизни в гетто, и считал приютившую его пару своими родителями.

Мать в Праге, отец в Париже, ребенок в Лондоне: каждый потерялся во времени. Потерянные воспоминания иногда дают о себе знать: и родной язык, на котором немного говорил полвека назад, не забыт, и полустершиеся флешбеки, возникающие в определенных местах пространства-времени.

Аустерлиц - как любимые им старые вокзалы: купол - настоящее - есть, а рельсов - детства - нет. Вернее, есть, но подмененное. Наверное, он потому и увлекся внутренним смыслом архитектуры, что у самого фундамента нет.

И вот, страдая уже некоей формой психического расстройства, под конец жизни, Аустерлиц восполняет пробел в своей биографии и излагает это в формате экскурсии рассказчику.

Форма повествования - на любителя: "Это было так, сказала Вера, сказал Аустерлиц." Все идёт сплошным потоком и, кажется, что одним предложением. Кроме того, текст разбавлен фотографиями и планами описываемых зданий: неприглаженные, мутные, захватанные, без композиций - чисто любительские и оттого очень реальные.