4 Голый Король

«За окном всё заметнее темнело, солнечный свет исчез без следа, оставив после себя только ощущение глубины в тускло-синем небе и гаснущий малиновый отсвет на обращенном к закату торце многоэтажного дома вдали над горизонтом».

Пример предложения из книги, чтобы понять стиль и ритм повествования. Мать главного героя больна Альцгеймером. Такого погружения в эту болезнь, как здесь, в русской литературе ещё поискать. А вот сам главный герой – Кирилл, по кличке Король, вызывает сразу подозрение, а есть ли он как личность здесь и сейчас? Король – его кличка на блошином рынке, он коллекционирует всё, что ему нравится из старых вещей, собирая всё это дома. Распинаться здесь о природе коллекционирования не буду. Здесь проблема иного плана – Кирилла определяют надетые вещи. Текст иногда – медитативное нащупывание ощущений, в своём синтезе они становятся узнаваемы для нас, ведь мы редко чувствуем окружающий мир какими-то чистыми чувствами. Это почти всегда синтез.

«Возможно, подумал Карандаш, всё это коллекционирование, требующее систематизации и постоянной концентрации внимания, служит Королю прежде всего защитой от хаоса материнского безумия, грозящего вторгнуться в его жизнь. А может быть… Может, это и есть оно само – наследственное безумие».

Несмотря на вполне определённый абрис главного героя, автор предлагает равноправные теории свиты Короля. На блошином рынке у него целая группа последователей и учеников.

«Каждый танцевал, как хотел и умел, кто рок-н-ролл, кто плясовую, Михалыч яростно отбивал освоенную на зоне чечетку, тетки взвизгивали, а один полупарализованный замшелый дед просто трясся на месте, заходясь от счастья, с блаженной беззубой улыбкой на сморщенном лице».

Каждому продавцу на этом рынке есть, что вспомнить. Настоящее для них существует только тогда, когда они свободны быть тем, кем являются на самом деле. Тогда они счастливы, как дети. Это можно экстраполировать и за пределы рынка. Такая проблема свободы стара, как наша цивилизация.

«Всякое настоящее – ненастоящее. Настоящее – одно только прошлое».

Старые вещи помогают главному герою создать иллюзию себя, почувствовать себя настоящим, но он чувствует себя кем-то ещё.

«время, в которое живет человек, служит ему как бы одеждой, то есть дает ему свою одежду, скрывает его наготу».

«Эх, ребята, всё не так!» В.Высоцкого вспомнить самое время. Российские неуспокоенность и неудовлетворённость настоящим в книге обнажены. В очерёдной раз мать Кирилла уходит гулять и забывает где её дом. Вместо того, чтобы искать мать, он бухает в подъезде с незнакомым уголовником. Неспособность многих современных авторов создать достаточный по силе текст, чтобы он удерживал внимание и интерес при прямолинейности сюжета во времени угнетает. Но эта книга нацелена на выпадение из времени, и этот приём здесь оправдан, от этого ощущается некий раздрай.

«Мы жили в бесконечном приближении, воздух нашей страны был воздухом бесконечности! Мы жили вне истории – и прекрасно без нее обходились. Не замечая этого, мы жили в вечности»

Приближении к светлому будущему, которого достичь невозможно, ибо его никто не видел.

«– Ностальгия не может пройти, – сказал тогда Король, – потому что она не тоска об оставленной родине. Это только так кажется, что о родине. На самом деле ностальгия – это тоска о рае».

Чувствуется, что автор хорошо знаком с темой болезни Альцгеймера, и она не может ничем хорошим закончится, это сразу накладывает тёмный грустный отпечаток на книгу. Но в какой-то момент становится понятно, что автору удалось сфокусироваться на Короле, он помог в определённый момент уйти от больной темы. Всё, что описывает Чижов не мейнстрим и не в тренде. Пишет он о том, что интересно ему. И даже полицейские помогают главному герою, пока могут, едут искать мать вместе с ним. Читается легко, кажется как-будто текст течёт. Эта нетрендованность вызывает уважение к автору, потому что он пишет не просто то, что ему нравится, он пишет об этом хорошо. Те же, кому нужен сюжет поострее, будут разочарованы, потому что строение книги иное.

«У него часто возникало чувство, будто рядом с ним сидит за столом не его мать, а ее ветхая оболочка с черной дырой внутри, заглатывающей и уничтожающей без следа смысл всего, что видят ее глаза и слышат уши».

Тема чёрных дыр не раз всплывает в романе в аспекте времени.

«Права жуткой правотой юродивых и безумных: он – это не он, он не то, что о себе думает и знает…»

Жуткая финальная стадия Альцгеймера, когда мать не узнаёт своего сына, открывает перед Кириллом его чёрную дыру. Его блошиное королевство, с горами старого хлама так дорогих ему «вещичек», вызывает чувство

«…что ты только и делаешь, что скрываешь свое отсутствие…Маскируешь его всеми доступными средствами…»

Король, как и его свита, голый.

«хоть какого-нибудь хочется прошлого, пусть чужого, лишь бы прикрыться…»

Они все этого боятся, прячутся за вещами, за стилем.

«плавно поворачиваясь на тросах над задранными кверху головами зрителей, “Рабочий и колхозница” медленно опускались на высокий новый постамент»

Это пассаж в сторону того, что даже государство собирает свои «вещички», пытаясь спрятаться, защититься, потому что нет никакого светлого будущего, к которому оно могло бы идти. К концу книга совершает оборот вокруг своей оси, начиная мелкими моментами напоминать всё сразу: и литературу и кино. Видимо автор решил привнести дополнительные сюжетные обороты, чтобы оживить текст ради читателя. Мне нравится его мягкая неполиткорректность, но, опять же, совершенно не в тренде.

«Одни мои вещички меня спасут. На каждой вещи из прошлого лежит отсвет рая! Я хотел собрать для вас рай!»

Почти по Сведенборгу. Чем дальше от Бога, тем больше надо одежды, а ностальгия – память и тоска ангела о рае.