5

Очень неоднозначной стала для меня в итоге эта повесть: с одной стороны, получила от прочтения не меньшее удовольствие, чем от всех остальных уже прочитанных повестей Быкова, с другой же, закончила чтение с ощущением, будто меня вываляли в грязи. Естественно, за последнее стоит сказать большое человеческое спасибо моему стремлению взглянуть на происходящее глазами и отрицательных героев тоже: заглянула я в голову Сахно, представила себя на его месте, и так мерзко себя почувствовала, что просто словами не описать! Потому что я его поняла. Поняла этого человека, которого все время чтения считала отвратительным, трусливым, эгоистичным и невротичным приспособленцем, ни в грош не ставящим жизнь своих подчиненных. А ведь ему просто очень хочется жить. Обычное, совершенно нормальное желание человека на войне. Я даже в чем-то его пожалела. И вот именно от этой жалости мне и стало противно! Кого я жалею, Боже мой?! Кого я понимаю?! Вот эту, извините, тварь, готовую пожертвовать жизнями других людей, лишь бы выжить самому? Вот его, расстреливающего раненных? Его, отдающего людям убийственные приказы, лишь бы выполнить все формальности? Его, кричащего, что ни за что не сдастся в плен, а потом разве что сапоги немцам не чистящего лишь бы выслужиться?! А ведь это все – тоже лишь часть внешнего выражения желания выжить. И, кажется, снова я его понимаю, как никого. И так по кругу, пока мозги не закоротит окончательно.

Быков этой повестью поразил меня в самое сердце идеей, сложенной в уста Леонтия: о том, что были те, кто воевал, и те, кто «выполнял свою работу». Нет, тема мне далеко не нова, и раньше об этом читала. Но убила наповал именно эта повесть, острая и беспощадная в своей прямолинейности. Сама не знаю, почему. Может, слова сложились в ключик к осознанию, а может, дело в том, что в этой повести есть еще и Горбатюк, сделанный из того же теста, что и Сахно, только наделенной куда большей властью. Зато знаю другое: кажется, это будет мое любимое произведение Василя Быкова.