3

То, что творится внутри людей, очень часто оказывается гораздо страшнее всего, происходящего снаружи. Эта книжица - как раз такой случай. Невроз на неврозе, почему-то называемые автором скупердяйством - то еще зрелище. Впрочем, в ее глазах понятие "скряга" включает в себя даже воришку, хоть в чем-то широта души проявилась. Только это совсем не смешно, что бы там не думала аннотация.

Напротив, это очень даже грустно. Хотя, в целом, книга производит довольно странное впечатление: то автор мучается из-за явной нищеты своих подарков-выбраковок с ближайшей распродажи, то словно красуется своей чудесной фантазией, изобретающей способы сэкономить один за другим. Дело пахнет преувеличением и остается только надеяться, что так и есть, потому что иначе жизни Кюссе не позавидуешь. Ездить в машине без дна, есть и носить только то, что со скидкой, выбирать самую убогую квартирку Парижа и ненавидеть этот город за то, что в нем есть эта убогая квартирка, и, самое увлекательное, садиться в машину к неопознанным мачо - лишь бы не брать такси? Хотя чего бояться, и правда, косметика ведь слишком раздражает ее кожу, дешевого крема нужно одну баночку в год, а в парикмахерской мадам бывала дважды за всю свою жизнь. В Париже множество дамочек поавантажнее, мадам может смело пробовать судьбу.

Наверное, в глубине души мне, возможно, хотелось, чтобы хоть один маленький таракашка-скряга подселился и ко мне. Может, я чаще составляла бы списки при походе в магазин и смогла бы покупать на сдачу заводы, газеты и пароходы - так разумно сложился бы мой бюджет. Или мой гардероб стал бы наконец-то делиться на сезоны, а не на тонкие платья и то, что можно на них надеть, чтобы пережить зиму хоть как-то. Но в данном случае таракашки совсем иного сорта, и мне таких не надо, фу-фу-фу, негодники, прочь! Уж лучше не знать, чего захочется завтра и какую дыру это оставит в кармане, чем быть точно уверенной, что никогда не захочется ничего. Ни завтра, ни послезавтра, ни вообще когда-либо за всю оставшуюся жизнь.