4.5 Наслаждение в несчастье

И снова Мердок в очередном романе изящно раскрывает полутона и нюансы человеческих взаимоотношений, разницу внутреннего и внешнего и влияние случайного. У персонажей разное, кардинально разное представление о счастье, не только чужом, но и своём собственном, а их суждения об этике и морали причудливо переплетаются между собой, с разных сторон и на разные лады стараясь утвердиться в голове читателя.

Какафония многоголосия хорошо подчёркивается эпистолярными вставками, в которых герои обсуждают друг с другом ключевые события, радостные или ужасные. Тон писем меняется в зависимости от адресата, теплея и холодея, чуть открываясь или сильнее запахиваясь. Они выражают самые разные эмоции, поздравляя, сочувствуя, завидуя или просто обсуждая. Если события не касаются персонажей напрямую, то после пары фраз-реакций на них они переключаются на более насущные проблемы, на ту самую рубашку, что ближе к телу. Для акцентирования внимания на разных точках зрения писательница также несколько раз прибегает к длинным выдержкам из прямой речи на каком-нибудь приёме, где все обсуждают всех, постоянно перебивая и перескакивая с темы на тему.

Обожаю Мердок за то, что об её персонажах нельзя составить полное представление. Они противоречивы, их характеры обрастают слоями на всём протяжении романа. Они говорят, не слыша друг друга, постоянно всё додумывают, играя с разными людьми разные роли и на все замки закрывая свой внутренний мир. Начинаешь читать, встречаешься с ними в разных ситуациях и тут же решаешь: "ну, этот такой-то", "эта такая-то", предсказывая наперёд, как они будут вести себя согласно их характеру, придуманному тобой и наперёд просчитанному. А писательница берёт и в пух и прах разбивает это вечное желание навесить клеймо, поставить диагноз по нескольким первым впечатлениям, упростить. Ох уж эта излюбленная, почти уютная иллюзия проницательности, свойственная и реальным людям, и вымышленным персонажам.