4

Могучая и небрезгливая современная литература уже описывала любоффь между человеками и всякой нечистью, заставляя тысячи девочек подросткового возраста истекать слюнками в мечтаниях о таких притягательных полутрупах. Брутальные оборотни, пованивающие псиной, и гламурные обклеенные стразиками вампиры каким-то образом успели всколыхнуть юные девичьи умы и взволновать их нежные сердца, так что я просто обреченно ожидала, когда же этот маразм докатится и до зомби. А дождавшись, тут же бросилась читать книжку, чтобы можно было громким голосом сказать убедительное «фе-фе-фе».

Только вот в чем загвоздка – «фе-фе-фе» не получилось.

Ожидался популярный нынче штамп: он – на лицо ужасный, но добрый внутри монстр, терзающийся от собственной монструозности, и только любящая душа прекрасной юной девы поможет ему превратиться из чудища в прекрасного принца. А прекрасная юная дева вся такая юная и любящая, что ей вообще все равно, что там у любимого на коже: брульянтики поблескивают, или трупные пятна повыступали. Ну да, признаюсь, этот замызганный Сумерками штампик и составляет немалую часть книги. И розовые сопли о всепобеждающей силе любви, чего уж там. И не-скон-ча-е-мы-е самокопания бедного зомби.

Только это еще не все. Развлекательная вроде бы книжка предоставила и другие удовольствия читателю: возможность посмотреть на проблему неупокоившихся мертвых под другим углом; немного кровавого треша (правда, почему-то очень нестрашного); несколько неглупых мыслей про жизнь, смерть и прочие составляющие человеческого бытия; веселый чернушный юмор и авторскую самоиронию и, что приятно, возникающее после прочтения желание жить, радоваться жизни и как можно меньше напоминать книжных полутрупов – как живых, так и мертвых.

Ну что, мертвяк, — произносит голос в моей голове, и в животе снова что-то шевелится, но это скорее тихий толчок, чем пинок. — Мне пора. Ты уж извини, что не останусь на твою войну. Но у меня тут своя. Мы ведь и так победили, правда? Я чувствую. Наши ноги дрожат, как будто земля ускоряется и сходит с предначертанной орбиты. Страшновато, а? Как будто на этом свете есть хоть что-то стоящее, что не казалось поначалу страшным. Не знаю, что ждет тебя впереди, но что бы ни ждало меня, я своего не упущу. Не заклюю носом на середине предложения и не спрячу книгу в ящик. Не в этот раз. Сбрось пыльные одеяла апатии, отвращения и иссохшего цинизма. Я хочу эту жизнь во всем ее дурацком, прилипчивом несовершенстве.

В общем, это не Сумерки, и слава Богу. Это не многомудрый философский роман, сверх меры напичканный умными размышлизмами – и это тоже замечательно. Это просто хорошая, немного хулиганская и немного наивная развлекательная книга, которая поможет нескучно провести несколько часов, сопереживая приятному (хоть и мертвому) главному герою. И я весьма рада тому, что решилась ее прочесть.