5

Наверное, эти истории можно назвать «Тысяча и одна ночь Двадцатого века» И рассказывает их не красавица Шахерезада, а юный горбун Башир, у которого целых два горба – спереди и сзади. Рассказывает так, что заслушаешься, и в то же время веришь, что и такое могло случиться. Истории связаны с собой, перепутаны и переплетены. Нет привычных одномерных типажей – суровая, даже жестокая старая английская леди оборачивается совсем другой стороной, милая хорошенькая избалованная девочка ожидаемо оказывается гадкой стервой, сам Башир далеко не всегда являет собой образец поведения, он может быть и труслив, и подл, и отважен одновременно. Он дитя своего времени и своей страны. Абреки, разбойники – вот его кумиры

Но я, не имеющий ни крохотного клочка земли, ни сколько-нибудь денег, ни даже камня, за которым я мог бы укрыться от ветра, ни семьи, где бы обо мне заботились, — с какой стати я должен быть осторожным и благоразумным? Аллах не дал мне иного блага, которое я мог бы потерять или которое мне нужно было бы защищать, кроме свободы. И потому я дружу с людьми, которые наводят на вас страх. Им нечего оберегать, и ничто не держит их на одном месте. От них веет запахами пыльных дорог и караванных троп, скал и песков. Ни перед кем они не опускают глаз, и в их сердцах нет места беспокойству и страху. Хоть одеты они в рубище, от них никогда не пахнет нуждой. Словом, они не похожи на других людей, потому что нет никого свободнее их.

Потому привычные нам истины типа «ты в ответе за тех, кого ты приручил» не срабатывают в случае нищего марокканского мальчишки со своими ценностями. Но тем реальнее рассказанное. Жизнь грубо и жестоко вмешивается в восточную сказку танжерского базара. Особенно история о вынужденном возвращении в Испанию молодого парня, сбежавшего от режима Франко и невольно преданного своей же невестой.

А еще мне очень понравились слушатели, собравшиеся вокруг Башира, простые, искренне переживающие все рассказанное, бурно и непосредственно реагирующие на поступки героев. И Зельма, бесстыдная бедуинка, и Селим, продавец амулетов, и старец Хусейн, торговавший сурьмой – это тот самый благодарный слушатель, о котором мечтают и маститые писатели и рассказчики