4 Вендетта, издевка и тупик

Гротеск, гиперболический фарс, антиутопия... Каких только ярлыков не навешано на этот роман. И каждый убедительно доказан. А сколько написано глубокомысленных статей с самыми разнообразными умными выводами, - не счесть. И с этим можно соглашаться либо нет. С одним я точно согласен - с искусственностью, нереалистичностью и схематичностью этого небольшого романа 1962 года. Но я увидел и кое-что другое. Живое, наболевшее. Позволю высказать возможно не вписывающуюся в большинство рамок версию, коя точно не будет популярной.
Вспомним, в каком состоянии писал эту книгу автор. Врачи обнаружили у него опухоль мозга и "обрадовали" годом оставшейся жизни (на самом деле Бёрджесс прожил значительно дольше и умер не от этого). Незадолго до обескураживающего диагноза медиков его беременную жену изнасиловали и жестоко избили четверо американских дезертиров, сбежавших с полей Второй мировой войны. Жена в итоге потеряла ребенка, потеряла смысл жизни и спилась, умерев от церроза печени (что уже случилось после выхода книги). Представляете, в каком тяжелом психологическом состоянии должна была писаться книга? Не зря автор говорил об этом периоде следующее: "Эта чёртова книга — труд, насквозь пропитанный болью…"
И что мы видим в романе? Банда малолеток из четырех человек (четырех!) врывается в дом к писателю, который пишет книгу "Заводной апельсин", уничтожает рукопись, жестоко избивает его и его жену, которую потом все поочередно насилуют. От полученных травм она вскоре умирает. Ничего не напоминает?
Бёрджесс сам себя вписал в повествование, воспроизводя, возможно, самое жестокое событие в своей жизни. Только в реальной жизни он не смог отомстить насильникам или наказать их по закону (или так, как хотел сделать это на самом деле), а в книге, где все идет по его авторским правилам, это удается сделать, и с не меньшей жестокостью. Пусть и не тем конкретным уродам, а вымышленным прототипам. Особенно достается главной отрицательной фигуре.
Главаря банды Алекса сперва сдают собственные друзья, потом его избивают полицейские, а в итоге сажают в тюрьму, где подвергают визуальным пыткам (иначе не скажешь) жестокостью. "Излечив" его выпустили на свободу. Только теперь он человек насильно лишенный самостоятельного выбора. Он заложник вбитых в него рефлексов: безответно, беззащитно, унизительно страдать от внешнего насилия (действием или словами), над ним или кем-то другим - неважно.
Его избивают немощные старикашки, а он не может ответить им. Изуверствует над ним и бывшей член его банды, ставший... полицейским (доказано, что в органы часто идут любители насилия - ведь здесь ты... власть). Даже родители предпочитают его обласканному квартиранту. Алекса в прямом смысле слова изувечили, выкинули на улицу и втоптали в грязь. Унизили по максимуму. Ответили насилием на насилие, болью за боль. Автор разыграл свою вендетту со всевозможной изощренностью.
А после по тексту он выдал вердикт и всему миру... Из некогда грозного уличного бандита Алекса делают жертву насилия... государства (жестокие опыты над заключенным проводились в гостюрьме). Предлагает сделать это тот самый автор уничтоженной рукописи "Заводной апельсин" и муж убитой жены, который по прихоти Бёрджесса дает приют брошенному всеми Алексу.
Это уже авторская издевка над самой системой. Власти и жизни. Не только в вымышленном альтернативном Лондоне, где происходят события. Над системой власти и жизни того времени и места, где тогда жил Бёрджесс. Над системой власти и жизни в принципе. Любой. В любое время, будь то прошлое или нынешнее. В нашей или чужой стране.
Жестокость порождает жестокость и уничтожается жестокостью. Замкнутый круг. Тупик. Цивилизация стремится к самоуничтожению. И у нее неплохо получается. Не верите? Включите новости, откройте информационные порталы, выйдите на улицу. Уверены, что вам на пути не попадется подобный Алекс с его друзьями?
P.S. Особо выскажусь о так называемом "жаргоне", коей здесь представляется в виде русских слов написанных латиницей. Может для иностранцев это неожиданно, круто и интересно, но для русскоязычной публики теряет смысл. В большинстве обычные и близко не жаргонные в русском языке слова выглядят неуместными и зачастую неверно использованными. Имхо.
Музыка: Алекс очень любил классическую музыку. Рецензия тоже написана под музыку, но не классику (хотя и не без ее влияния). Мне кажется, этой истории подойдет песня группы Arcturus "Ad Astra" (альбом 1997 года "La Masquerade Infernale").