4 «Колебания — это жизнь. Кончатся они — не будет и жизни»

Должен ли врач рассказывать пациенту о проблемах, или задача – до победного убеждать его, что всё возможно? Что «лечим вас и вылечим»? А что будет, если самому врачу придётся лечь в больницу, но незнакомую ему?

И. Грекова в своей книге «Перелом» предлагает познакомиться с придуманной ей Кирой Петровной Реутовой, заведующей терапевтическим отделением, по ходу её жизнеописания поразмышляв над вопросами выше и многими другими.

Вспоминаю курьез: на каком-то научном заседании обсуждалась разница между машиной и человеком (вопрос был тогда модным). И кто-то сказал в шутку: «Разница в том, что человека можно посадить, а машину — нет». Шутка шуткой, а какая-то правда в этом есть. Человек ответствен за свое решение, машина — нет.

Героиня – профессионал.

Она обращается к пациентам уважительно, по имени и отчеству. Помнит истории болезней и борется за каждого, кто к ней попадёт, стремясь не только излечить тело, но и выслушать человека, вникнуть. Всегда собранная, та с улыбкой совершает обходы, искренне обожая своё дело.
И лишь попав на место пациента вследствие тяжёлого перелома в другом городе, увидев похожую улыбку со стороны, она задумается о многом.

У врачей, да и у сестер, были такие бодрые, непроницаемые лица! Не лица, маски. Как в античном театре — навсегда улыбка.

В романе представлены точки зрения докторов и пациентов.

Столкнувшись с проявлением «казённой бодрости» и множеством проблем, знакомым лишь тем, кто надолго прикован к больничной койке, Кира Петровна, слушая, что говорят о лечащих врачах другие женщины в палате, многое прочувствует на себе и проанализирует. И свою улыбку, и свой подход к делу. Задумается и о будущем, да вот только далеко не сразу. Лишь тогда, когда перестанет просить ещё обезболивающего, когда станет немногим легче и можно будет хотя бы обращать внимание на то, что окружает.

Муки-то, они не временем мерятся. Иной за полчаса больше намучится, чем другой за полгода.

Множество историй хранит «Перелом».

Истории других людей, как и собственная, пересказаны самой Кирой Петровной. Вся книга представляет собой её записи-воспоминания, в которых та честно признаётся, что это в своём роде записки для себя, что в них «не обязательны ни логика, ни последовательность. Можно противоречить самой себе, как и в жизни на каждом шагу мы себе противоречим».
И хотя последовательность в них есть, как и общий стержень, и логичные высказывания, и ёмкие предложения, эмоции, яркие эмоции и импульсивные поступки тоже будут.

— Самое важное, — сказал он очень серьезно, — построить самого себя. Как бы жизнь тебя ни искалечила, сделать себя человеком. Не оглядываясь на то, кем ты был и кем стал. Если ты разрушен, построить себя нового, может быть, не таким, как был. Но на прежнем месте. В прежнем теле, если оно живо.

Действия в книге разворачиваются стремительно.

Пока Кира Петровна переживает перелом ноги и множество перемен, жизнь не стоит на месте. Кто-то в её окружении съезжается, кто-то задумывается о ребёнке, кто-то умирает.
И хотя после развода с героиней осталось два уже взрослых сына, с одним из них всё окажется не так просто и легко, как хотелось.
Сложностей в судьбах у женщин в данном произведении в целом много. Тут и вопросы материнства и повзрослевших детей, и воспитания при постоянных сменах на работе, и некоторых из мужей, что бьют, пьют или уходят к любовницам, и попыткам ужиться в женской компании.
Но не всё так плохо, как можно было бы подумать. Ведь есть место и дружбе, и преданности, и доброму отношению.

Один перевесить требует, другому бумага велика, а третий и вовсе — жалобную книгу. А я все смешком да ладком!

Конец «Перелома» драматичен.

В нём смешалось отчаяние, боль и возникшая вера, надежда и понимание.
В моём представлении можно было бы даже исключить последние две главы, и без того оставив произведение целостным, изменив чуть вводную часть. Но тут – каждому своё.

Пока человек жив — у него есть будущее.
И не только пока жив. Его нет, но он существует. Это я повторяю как заклинание.