5

Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри – не вы!
Кюхельбекер, Кюхля, Кюхель, Вильгельм, Вилли, Хлебопекарь… Но что мы о нем знаем: смешной, неуклюжий, чудаковатый, друг Пушкина по Лицею и тоже стихотворец (но куда ему тягаться с гением), декабрист. Именно об этом и не только подробно, ярко, живо и рассказывает автор. Кюхельбекер был не только другом Пушкина, но и Грибоедова и, зная о непомерном таланте каждого из них, в одном из писем сказал, что обязательно должен их свести. Ему, уже растерзанному в Персии Грибоедову, писал Вильгельм письмо из одночки в Динабургской крепости. Его другом был Рылеев, горячий, вспыльчивый, смерть которого он видел собственными глазами.
Да, этому худощавому, высокому, неуклюжему и некрасивому человеку не повезло в жизни: он так и не стал настоящим писателем, прославленным, признанным, его навсегда затмил собой друг-Пушкин, не удалась его личная жизнь – вместо тонко чувствующей Дунечки Дросида Ивановна, простоватая, глуповатая, не повезло 14 декабря 1825 года, не удался побег…
Но он остался человеком того, золотого века, одним из лучших его представителей, которого смяла государственная машина и задушили люди, с которыми он попытался бороться.

-Что ты, брат, - сказал Пущин хмурясь. – В Тобольске живо вылечишься.
Вильгельм спросил спокойно:
-Поклон передать?
-Кому? – удивился Пущин.
Вильгельм не отвечал.
«Ослабел от диктовки, - подумал Пущин, - как в Тобольск его такого везти?»
Но Вильгельм сказал через две минуты твердо:
-Рылееву, Дельвигу, Саше.

Это книга о лицеистах и декабристах, о писателях и поэтах, о дворянах и императорах, охват героев обширен, просто все ниточки смыкаются на Кюхле. Это своего рода Дон-Кихот, русский Дон-Кихот, «преданный литературе и друзьям неудачник, чудак, простуженный на сквозняках истории, но так и не научившийся жить как все».