3

Он тянулся, тянулся, тянулся, тянулся и наконец-то закончился.
Роман «Прекрасные и проклятые», возможно, хорош. Но мне читать его было просто мучительно, настолько было скучно. Очередной молодой человек без особых финансовых проблем и без особых желаний, иногда (даже сделав скидку на то, что он более обеспечен) напоминавший многочисленных так называемых гуманитариев, которые годами исследуют суффиксы -очк-/-ечк- в творчестве какого-нибудь гения или писателя средней руки, тихо ненавидя и морфологию и препарируемого писателя. Только напоминавший, ибо упомянутые гуманитарии все же это делают, а не только фантазируют. Энтони Пэтч пусть и далек от Плюшкина, но даже его фамилия напоминает выражение «прореха на теле человечества».
Хотя Энтони, конечно, поначалу молод, интересен и даже хорош собой. И встречает он такую же молодую, интересную, с «самобытной философией жизни» красавицу с громким именем Глория. И без особых проблем женится на ней, немного пострадав предварительно – чисто для разогрева аппетита к супружеской жизни.
И начинают они вместе… ничего не делать, проживать родительские капиталы. И уходят у них деньги, улетают в трубу.
Энтони не написал книгу (одно ли эссе), не воевал, хотя пробыл в подготовительном лагере и даже был повышен в звании, и завел интрижку, и был понижен в звании за пьянство.
Глория не стала кинозвездой, хотя и думала, что стоит захотеть, просто до времени ей было недосуг, а когда захотелось – то уже и не смоглось. Ну… пробы-то она в общем-то прошла…
Дед Энтони сначала на него рассердился (не без козней секретаря), а потом и вовсе умер, лишив внука своих миллионов (в пользу коварного секретаря). Но не волнуйтесь – в конце концов все обошлось. И Италия близко, и Глория при шубе. А рассудок – штука необязательная.
Очень тягостный роман. Несимпатичные герои. Беспросветное потребительство. Вырождение красоты, искусства, насмешка эпохи над нравственностью – это все показано прекрасно. В этом смысле роман неплох, но все-таки скучен.
Впрочем, пейзажи на страницах романа прекрасные, настоящий контраст с этими всеми мелкими страстями.