5 Спойлер Традиция против инноваций

Для тех, кто в теме «Разгром образования», эта книга – открытие. Мы привыкли видеть причины современной деградации российского образования (в мировом, кстати, все еще хуже) в ЕГЭ, в компрадорской позиции правящей верхушки, в цифровизации и т.п. В общем, если совсем упрощенно, то – «ЕГЭизация + цифровизация = дебилизация». Как-то так.

Монография И.П. Костенко раскрывает другой ракурс, интуитивно знакомый всем, работающим в этой сфере, но никем еще так документально не разработанный. В многолетних исследованиях автор поднял многодесятилетнюю историю разрушения отечественного образования, разрушения «изнутри» – через «реформирование».

Но сначала о том реформировании, которое без кавычек. На бытовом уровне часто приходится сталкиваться с тем, что старшее поколение, те бабушки-дедушки, которые учились в школе в сталинские времена, имеют базовые знания по математике, русскому и даже иностранному языку куда более прочные и основательные, чем современные школьники. Казалось бы, столько лет прошло, давно должны все «забыть», а они за пояс заткнут как третьеклассника, так и выпускника. Оказывается, это поколение, учившееся во времена подъема образования, когда абсолютная успеваемость («четверки-пятерки») достигала 75%! То есть почти три четверти школьников были хорошистами и отличниками! И дело не в «сталинской диктатуре» (она была, но не над учениками) и не в пресловутых приписках (их тогда не было, а реально СССР технически шел «ноздря в ноздрю» с США). А дело – в правильных принципах обучения, дидактике, методиках, которые позволяли большинству мальчишек и девчонок «от сохи» усваивать программу, поступать в престижные вузы и «двигать науку и технику». Репетиторов не было как таковых! И наши «заклятые друзья» устами американских советологов и адмиралов вещали в 1957 г. (пик качественных показателей) о «Вызове советского образования», о его «феноменальном развитии», и требовали незамедлительных действий в ответ на эту «угрозу». Сегодня (по данным 2015 года) качество математического образования в России ухудшилось по сравнению с тем периодом в 700 раз! И 80% отечественных научных открытий за последние сорок лет приходятся на период до 1970-х годов, на 1980-е – вообще только 2%! О сегодняшнем состоянии даже не говорится. Ракеты падают, спутники пропадают и все остальное «сыплется». И последние «светлые головы» едут на Запад…

А падение началось после «коренных изменений» при Хрущеве. Что это были за «реформы» и кто были те «герои-реформаторы», автор документально показывает. Фурсенко-Ливанов-Кузьминов – это лишь продолжатели «славных традиций», заложенных еще в те далекие годы. Автор, будучи сам математиком, кандидатом физико-математических наук, вузовским преподавателем с более чем 50-летним стажем, скрупулезно проработал всевозможные статистические данные, подшивки отраслевых журналов, архивные материалы, снабдив свое изложение цифрами, схемами, графиками и прочей «наглядностью». Сводный график изменения качества знаний выпускников с 1931 по 2015 не оставляет камня на камне от нынешних радужных реляций «верхов» о «прорывных проектах» и дутого оптимизма по поводу якобы вот-вот обозначившихся «конкурентных позиций» России.

Если совсем кратко, то все беды в образовании – из-за отхода от традиции (о причинах – разговор отдельный). Когда «инновации» вытесняют традицию, ничего хорошего не получается. Так было после 1918 года, когда большевики взялись рушить все «до основания», так было после 1957 г., когда внедрение «высокого научного уровня» обернулось «неподъемностью» программ для основной массы учащихся, так происходит и сегодня, когда под трескотню о «стремительно ускоряющемся прогрессе», «мобильности» и тотальной цифровизации громят все, что осталось еще в образовании, ликвидируя его как массовое и превращая в кастовое. И наоборот, когда к традиции возвращались, а это было по-настоящему серьезно в 1930-е, то и результат не заставлял себя ждать. Тогда у Сталина хватило ума и железной хватки положить конец всем большевистско-троцкистским экспериментам, практически убивших образование в 20-е годы, и вернуть школу к дореволюционной системе, дидактике, методике, учебникам и проч. Он лично настоял на этом возврате и курировал все «анти-реформы». И характерно, что те 75% «пиковых» показателей качества образования, достигнутые к середине 1950-х, совпадали с теми, что были в царской России перед большевистским погромом. В общем-то, как и везде – нужно было «до основания разрушить», положить десятки миллионов жизней, чтобы потом вернуться на «исходные позиции», строить все заново и присвоить себе лавры «созидателей нового мира».

И удивительно, как похожи друг на друга все реформы и реформаторы. И идеи, и методы реализации, и даже язык! Только сегодняшние «инноваторы» реализуют планы другого, глобалистского «интернационала», и действуют куда более нахраписто, чем «интеллигентные академики» 70-х годов. Разве что без «большевистского товарища маузера», но их «маузеры» – деньги и «гуманитарные технологии».

И все же автор не теряет оптимизма и приводит в конце книги ссылки на «Русскую классическую школу», делом сопротивляющуюся «политике партии» и возрождающую традиции настоящего образования.

Книгу, конечно, будут ругать и за не соответствующую порой научному стилю эмоциональность, и за «натяжки» в графиках, но те, кто болеет за образование, кто на себе или своих детям прочувствовал уже все «прелести инноваций», будут ее только приветствовать. И желать, чтобы побольше было таких исследований, охватывающих не только математическое, но и другие предметные сферы образования. И чтобы побольше было тех, кто не давал бы себя оболванивать сказками о «светлом цифровом будущем», а сопротивлялся бы «инновациям» в меру сил и возможностей.

Источник