4.5 Человек, лишенный выбора – это механистическое существо

«Заводной апельсин», который можно отнести к жанру антиутопии – это роман, где Бёрджесс поднимает непростые нравственные вопросы. Суть этих вопросов можно свести к тому, что человек должен самостоятельно избрать добро, а не быть принужденным к нему.
В книге Бёрджесс рисует безрадостную картину Англии недалёкого будущего, где люди живут в страхе за собственную жизнь, а на улицах бесчинствуют группы молодых бандитов. Повествование ведется от первого лица главного героя, – пятнадцатилетнего подростка Алекса. Свой досуг Алекс проводит вместе со своей бандой, состоящей из 4 подростков. Они развлекаются тем, что совершают жестокие правонарушения: грабят местный магазин, избивают пожилого человека, насилуют женщину. При всей своей тяге к насилию Алекс отличается от своих друзей: он умный и в нем есть какая-то утонченность (напоминает серийного убийцу Джека из последнего фильма Триера). Алекс остро чувствует запахи человеческого тела, которые ему неприятны. И главное – это любовь к классической музыке (Баху, Моцарту, Бетховену). При этом, как признается Алекс, классическая музыка его стимулировала на разнузданность, обостряя в нем жестокие наклонности.
В книге описывается, как после ряда событий Алекс попадает в тиски новой государственной программы по перевоспитанию преступников. Заключалось она в том, что Алексу ежедневно вводят некий препарат и показывают видеоролики со сценами насилия под его любимую классическую музыку. После этого лечения Алекс на рефлекторном уровне «понуждается к добру своим собственным стремлением совершить зло. Злое намерение сопровождается сильнейшим ощущением физического страдания. Чтобы совладать с этим последним, объекту приходится переходить к противоположному модусу поведения».
Отличительной чертой книги является его язык, на котором разговаривает молодежь. По замыслу Бёрджесса, который однажды посетил Ленинград, это – смесь английского языка с жаргонным русским. В отечественном переводе Бошнякова русские жаргонизмы написаны латиницей, что поначалу может затруднять чтение.
Сам Бёрджесс в последствие давал следующее объяснение к «Заводному апельсину»:

Книга была названа “Заводной апельсин” по разным причинам. Мне всегда нравилось выражение лондонского кокни [обитателей рабочих кварталов Лондона] “странный, как заводной апельсин”, поскольку это самое дикое, что можно себе представить… Когда я начал писать книгу, то понял, что это название как раз подойдет для истории про применение павловских или механических законов к организму, который, как и плод, способен иметь цвет и сладость. А еще я служил в Малайе, где для обозначения человека использовали слово “orang”

Апельсин фрукт, напоминающий солнце, является метафорой человека, но становясь механизмом, апельсин перестает быть апельсином, фруктом, выросшим в результате естественного природного процесса.
Бёрджесса беспокоило то, что некоторые бихевиористские методики (по выработки позитивных условных рефлексов) уже нашли в 60-е годы применение в практике исправления неблагонадежного элемента (гомосексуалистов), превращая человека в некое механистическое существо. Он видел в этом покушение на свободу – свободу выбора. Так Бёрджесс объяснял:

Алекса не просто лишают способности выбрать творить зло. Как человек, любящий музыку, он реагировал на музыку… отныне автоматически будет реагировать на Моцарта или Бетховена так же, как на изнасилование или убийство. Государство преуспело в главной своей цели – лишить Алекса свободы нравственного выбора, который с точки зрения государства означает выбор зла. Но оно добавило непредвиденное наказание: врата рая для парня закрыты, поскольку музыка – это метафора небесного блаженства. Государство совершило двойной грех: оно разрушило человеческую личность, поскольку человек определяется свободой нравственного выбора, еще оно уничтожило ангела… если я не могу выбрать творить зло, то я не могу и выбрать творить добро

Квинтэссенцией романа, можно сказать, являются слова:

Добро надо избрать, лишившись возможности выбора, человек перестает быть человеком