5 О лютой ненависти и святой любви

Мне хочется притянуть его к себе, обнять и сказать, что я только хочу снова быть его другом, больше мне ничего не надо; без всего остального я могу жить, если нужно.

Когда находишься внутри континуума, естественно время от времени натыкаться на определенные, значимые в нем, имена. Астрофизики знают и ценят одних людей; дипломаты других; архитекторы третьих. Читающая публика любит Джона Бойна в основном за "Мальчика в полосатой пижаме", которого, признаюсь, не читала. Как узнала, что о концлагере, так и не стала браться. При том, что много хорошего слышала об этой книге и не принадлежу к числу тех, кто не читал, но осуждает. Просто эту ниша в моем сердце уже четверть века занята "Выбором Софи" Стайрона и думаю: написать на тему что-либо, более сильное. глубокое, сложное - невозможно. Что до "Мальчика..." - есть в этом, воля ваша, нечто от желания уже на старте придавить коленом слезную железу читателя.

Попытка переломить неприязнь к Бойну "Историей одиночества", предпринятая месяц назад, успехом не увенчалась. лишь утвердив во мнении, что писатель расчетливый беззастенчивый конъюнктурщик: вы хочете геев? Их есть у меня. Детские психотравмы - к вашим услугам и на любой вкус. Педофилия священников Римской католической церкви? Нагрузим в количестве, несовместимом с жизнью. Могла бы остаться об ирландском писателе самого невысокого мнения, когда бы не совет прочесть "Абсолютиста" от человека, оценке которого доверяю.

Это оказался другой Бойн. Нет. умение выстаивать рассказ таким образом, чтобы наиболее беспроигрышно задействовать эмоциональную реакцию читателя, никуда не делось - такому. наверно, научиться невозможно, у настоящих писателей это врожденное, как прыгучесть у фигуристов и выворотность стоп у балетных. Но ставить это в укор, все равно, что упрекать в профессионализме: а не могли бы вы потопорнее. покорявее как-то, больно уж у вас хорошо получается.

Время и место действия - Англия, немного времени спустя после окончания Первой Мировой. Молодой человек, прошедший войну и обремененный, несмотря на юность, многими тяжелыми воспоминаниями, едет в Норидж, чтобы встретиться с сестрой своего армейского друга и вернуть оставшиеся у него письма. Поездка тяжела по многим причинам. если исключить лежащее на поверхности : почему ты жив, а наш мальчик нет, есть более серьезный повод для переживаний. Дело в том, что Уилл. друг героя, был расстрелян как трус, и тень позора легла на его семью, и главная цель этой поездки - поддержать женщину, которая любила его, рассказать, что не все считают его отказ воевать трусостью.

А дальше сложится, как сложится. На протяжении книги рассказ о поездке и встрече много раз станет перемежаться реминисценциями в военное время и чуть более глубокими - в детство героя-рассказчика. Сказать, что военные сцены написаны блестяще - ничего не сказать. там невероятная, до тактильной обонятельной, осязательной невыносимости степень вовлеченности. Как по мне, чтение вслух этой книги без возможности уйти или заткнуть уши, могло бы стать действенной прививкой от милитаристских взглядов (адептов войны всегда очень много откуда-то выползает, не иначе - плодятся как тараканы).

Но главное в романе не война. Она фон, часто невыносимо тяжелый, на котором разыгрывается трагедия человека, внезапно и необратимо осознавшего свою инакость и выбравшего "не быть". Умевшего противостоять социально навязанным стереотипам в одном и не имевшего сил сделать этого в другом. О любви, что легко обращается ненавистью. О дружбе и предательстве. Об одиночестве, выбранном сознательно и о горечи, сублимируемой в творчество. И еще у этой книги совершенно потрясающий финал. Бойн прекрасен.