5 Все мы монстрологи

Монстрологи живут на полную катушку, танцуют со смертью и вкушают от плодов ее с радостью, такой же яркой и короткой, как сами их жизни.
В такой манере я бы написала отзыв о тетралогии Рика Янси “Монстролог”, но как тяжело собраться с мыслями! О чем эта длинная история? О том, как монстролог с отвратительным характером и безразмерным эго приютил сироту? О том, как этот самый монстролог сделал мальчика своим инструментом, слугой и бессловесной тенью? Или это история о том, как они жаждали найти друг в друге то, чего им так не хватало – но не нашли?
Пожалуй, это история о том, как маленький мальчик Уилл Генри повзрослел, а взрослый мальчик Пеллинор Уортроп – нет.

Нет одиночества более сильного, чем рядом с человеком, который не видит тебя в упор

Перед нами 13 дневников мертвого ныне человека, переложенные псевдо документальными вставками автора, который якобы получил их для изучения. Прием не самый новый, но в случае с Монстрологом он делает рассказ реальным до мурашек. И самый главный вопрос остается висеть в воздухе. Это бред сумасшедшего старика? Или страшная правда, сложенная из костей, гнили, выпотрошенных внутренностей, разбитых сердец и невыплаканных слез? И какой вариант был бы лучше?
Первый том – Монстролог – полон крови, физиологии и отвращения, но он же ужасен и увлекателен в этом медленно закручивающемся ужасе. Мы видим доктора Уортропа холодным, самодовольным, бесящим типом, а его подмастерье – еще совсем мальчик, который не должен переживать все это, но у него нет выбора. Самый показательный момент, на мой взгляд, смерть старика в могиле. Тогда Уилл Генри увидел, что убийство может быть милосердным.
Второй том – Проклятье вендиго – гораздо психологичнее, раскрывает прошлое Уортропа и уголок его темной, застегнутой на все пуговицы души. Он уже не ледяная машина науки, не гений без чувств и эмоций, от вулкана, который он прячет в себе, перехватывает горло. Уилл Генри вроде тот же… Но уже не тот.
Третий том – Кровавый остров – доводит до абсолюта слепую преданность Уилла Генри. На острове Сокотра он спасает своего доктора, и тогда же в нем происходит надрыв, который некому было залатать.
Четвертый том – Ступени, ведущие в бездну – говорит сам за себя. Пожар, с которого все началось, не только сделал Уилла Генри сиротой в 12 лет, но и разверз перед ним бездну, в которую он медленно спускался четыре тома. Внизу его ждал доктор, но для доктора все было наоборот, и это он спускался в свой личный ад, где у подножия его ждал Уилл Генри.

Есть такие монстры, как Антропофаги, но есть ещё и монстры другого порядка. Так было, Уилл Генри, и так будет

Цепь замкнута, и сколько бы они не бежали друг от друга, цепь продолжает держать их вместе. В “Монстрологе” все прекрасно и ужасно в один и тот же момент. Любовь, которую герои питали друг к другу, была ненавистью, а ненависть – нежностью. Гений и его тень. Если бы Уортроп не сиял так ярко, Уиллу не пришлось бы становиться его тенью, но он стал его глазами во мраке, его самым важным человеком и его искаженной версией.
Руки Уилла Генри по локоть в крови, не потому что он ученик монстролога и не потому, что сам стал монстрологом. Нет, он стал тем, кого монстрологи изучают. Но разве он в этом виноват? Но если не он, то кто? Уортроп - в том, что не мог любить никого так же сильно, как себя? Виноват. Но разве у Уилла Генри не было выбора? Он мог уйти тысячу раз, но он выбрал для себя любовь к человеку, который ее не желал. Значит, и он виноват. Они оба убивали друг друга долгие годы, пропитывали ядом, потому что вынужденная любовь никогда не принесет прекрасных плодов. В итоге все поменялось местами, и холодный доктор открыл горячее сердце Уиллу, но сердце самого Уильяма Джеймса Генри уже сгнило.

Человеческое сердце темнее самой темной ямы, в нем больше запутанных ходов и непонятных поворотов, чем Монструмариуме

Желая быть незаменимым, единственными, Уилл убивал себя своими руками, теми же, которыми он держал доктора над пропастью. Яркая, как алая лента, тема взаимозависимости, почти наркотической одержимости и беспросветного одиночества. У этой истории не могло быть иного конца, чем тот, который выбрал автор. Или Уилл Генри. Или Пеллинор Уортроп. Монстры существуют, и все мы монстрологи – и все мы монстры. И мне жаль их всех.
Обернись.
Не смотри.
Уилл Генри здесь. Прямо в тебе.

Есть вещи слишком ужасные, чтобы их вспоминать, и слишком прекрасные, чтобы их воскресить

P. S. Возможно, я не буду советовать своим друзьям прочитать эти книги, потому что они могут показаться слишком тяжелыми и слишком философскими, но я ни на секунду не желаю о том, что прочитала их.