3.5 Зарисовки

Какое счастье! Азия упорно не хочет умирать! Вот она снова прорвалась наружу и околдовывает тоскливую иностранщину.

Свои дневниковые записки Лариса Рейснер начинает в пути, наблюдая проплывающие мимо пейзажи, размеренную жизнь азиатских поселений. Поэтические зарисовки, иначе это не назовёшь... Хотелось собрать отдельные строчки, зарифмовать, хоть и без рифмы они льются стихами. Облака, пески, холмы, ручьи, звёзды и овцы - всё одето в метафоры и эпитеты.
Вот что у меня получилось:
Бесконечный покой. Сотни вёрст тишины.
Обожженные зноем дороги.
Разомлев от жары, окоёмом степи
Гиндикуша белеют отроги.
Шелестит саранча, из-под конских копыт
дождь кузнечиков - тоненьких щепок.
Воздух сух и весь полон скрипичной игры.
Бледным зноем истерзано небо...

Но любая дорога когда-нибудь заканчивается.
Поэтический настрой угасает, когда дело доходит да будней Кабула.
Завод (машин-хане), работники которого похожи на бродячие тени, а директор заплыл жиром.
Больница, чистая, выметенная, где лечение больных ограничено хиной, карболкой и мазью из бараньего жира, а женщины приходят на лечение, но не хотят приподнять даже край своего покрывала.
Армия, в которой наказывают солдат, выпивших глоток воды или съевших корку хлеба в 30-дневный пост.
Лариса Рейснер описывает не только будни, но и праздники.
Последний день рамазана, когда все женщины Кабула собираются в сад императора Бабура - тысячи женщин самого разного возраста и общественного положения.
Праздник просвещения: отдельно для сотни мальчиков, отдельно - для девушек гарема.
Автор цепко выхватывает яркие детали, непривычные для европейского глаза, например, картина обеда:

Ни стульев, ни подушек, — все садятся на корточки и едят руками, старухи рвут на части целых курят, утирают рот пальцами, на которых блестят брильянты и капли бараньего жира.

Зажиточные и влиятельные афганцы пытаются перенимать манеры у англичан, не замечая собственных поистине красивых вещей, будь то вышитый узор или вдохновенный танец.

Лариса Рейснер внимательно наблюдает, подмечает настроения рабочих, кочевников, мальчишек-солдат (воспитанников военной школы), женщин в покрывалах и одетых по европейской моде...
Не могу сказать, что у меня сложилась цельная картина страны того времени, писательница и не пыталась создать подобную, вместо одного обширного и полного полотна, она нарисовала множество ярких отдельных зарисовок.
Три последние главы выбиваются из общего текста политической направленностью и сатирическими персонажами англичан, американцев, индусов. А ещё они послужили поводом для снижения оценки.