4 Договор с демонами или сфабрикованное дело?

Моему возмущению не было предела, когда я читала нижеследующий отрывок! Вот вам и логика мужчины. Нет, не мужчины, а самого настоящего подлеца, прикрывающегося рясой от своих постыдных и бессовестных поступков.

Вид ее страданий не возбуждал в Урбене ни жалости, ни угрызений совести, лишь портил настроение. Осада была утомительной и долгой, падение крепости особого удовольствия победителю не доставило, а последующий триумф получился не столь уж сладостным. И вот теперь своей непрошенной плодовитостью девица ставила под угрозу честь и репутацию достойного человека. Рождение маленького ублюдка — только этого не хватало! Девушка ему больше не нравилась; более того, теперь она вызывала у него отвращение. Ее уже трудно было назвать красивой. Из-за беременности и переживаний она стала похожа на побитую собаку или на ребенка, измученного глистами. Внешняя непривлекательность Филиппы лишь укрепляла Урбена во мнении, что он ничем ей не обязан, а вот она нанесла ему существенный вред, а теперь еще осыпает оскорблениями. Со спокойной совестью он принял решение, которое в любом случае было неизбежным: все отрицать, от всего отказываться. Не только говорить, что ничего подобного не было, но и наедине с самим собой придерживаться той же позиции. Да, ничего не было. Ему никогда в голову не приходила чудовищная мысль вступить в интимные отношения с Филиппой Тренкан. Надо же до такого додуматься!

После такого я с уверенностью хотела сказать, что Грандье заслужил свою страшную казнь. Но потом я остыла и взглянула на историю под другим углом.
Хаксли считал, что описываемые события были вызваны коллективной истерией. Я бы в это поверила, если бы не слово «коллективная». Истерия может случиться с одним человеком, двумя, но это же не вирус гриппа, в конце концов. Тут что-то иное.
Я склоняюсь к тому, что это дело сфабриковано от и до. Учитывая, что вся система церкви была построена на лжи, можно предположить, что монашек подговорили сыграть «одержимость». Почему нет? Догадываюсь, что человек способен на всё. Позолотили им ладошки и вуаля – дело в шляпе!
Я не оправдываю Грандье. Он не был святым, пользовался своей неотразимостью направо и налево, использовал и обманывал женщин, но… быть сожжённым на костре заживо? Это чересчур. Филиппу и других пострадавших жаль, но они сами виноваты: не надо было поддаваться чарам прохвоста! Хотя, признаюсь честно, иногда возникает желание сжигать подобных божьих тварей на костре.