5

Если мы ударимся в поиски, то обнаружим, что на русском языке о позднесоветской-постсоветской действительности написано достаточно много – но чего? В первую очередь это конспирологическая антиистория, море мемуаров, в основном слабой степени адекватности, и узкие работы, посвящённые зачастую политическим или экономическим сюжетам, очень часто – практически нечитабельные для не слишком углублённого в тему человека (что не отменяет порой весьма высокого качества этих работ). Конечно, вышеизложенным дело не ограничивается, но общая картина примерно такова.

В среде пресловутой «широкой общественности» устойчиво доминируют личные и семейные воспоминания, исторические анекдоты, высвечивающие некие грани действительности (горящий Белый дом, коробка из-под ксерокса, танцующий в 96 Ельцин, прелестно-неточное «я устал, я ухожу») и устойчивые полумифологические образы (см. хотя бы высмеивающую их песню Монеточки).

Достойные работы, более-менее обращённые к широкому читателю (естественно, такому, что не строит свои взгляды на основе заголовков типа «ВЕЛИКАЯ ТАЙНА КРЕМЛЯ КТО УПРАВЛЯЛ РАЗВАЛОМ СОЮЗА»), зачастую написаны зарубежными учёными (обращаю внимание, например, на такого автора, как Тимоти Колтон), и это вполне объяснимо: далеко не вся огромная армия советологов после распада объекта своего изучения полностью перепрофилировалась, к тому же (готовлюсь принять негодование части читателей) – «оттуда» макропроцессы часто бывают виднее, чем изнутри, особенно если исследователь подходит к теме добросовестно и изначально готов к долгой последовательной работе. Именно таким автором и является Стивен Коткин, изучающий СССР и постсоветское пространство не первое десятилетие и уделяющий особое внимание фундаментальным, глобальным процессам и причинно-следственным связям, при этом не ударяясь (по крайней мере, в «Предотвращённом Армагеддоне») в препарацию частностей политической истории.

«Предотвращённый Армагеддон» фактически является сжатым – и в то же время крайне изящным – изложением весьма последовательной концепции Коткина, посвящённой структурным причинам кризиса и распада советской системы, а в дальнейшем – спорного, если не сказать неудачного, перехода России к «рынку» и «демократии», уже не точных для нас без кавычек.

Скачок цен на нефть в начале 70-х и последующий их спад во второй половине 80-х годов, способствовавшие соответственно перестройке западной промышленности и критическому отставанию Советского Союза; преисполненное идеализма и разочарования «поколение Оттепели»; «огромный, неэффективный и неповоротливый» советский завод; алчная (пост)советская элита, осуществляющая передел собственности – такие общие, глобальные события и герои у «Предотвращённого Армагеддона», что даёт нам возможность чертовски ценного взгляда «сверху» на сложные проблемы и события, нуждающиеся в полноценном, не узко-политическом, исследовании, к которому и побуждает эта книга.

Стивен Коткин относительно сдержан в выводах, а особенно – в прогнозах (что нехарактерно для авторов «современной» истории и делает ему честь) – но не пренебрегает яркими характеристиками. Он одновременно критичен и к позднесоветским «идеалистам-реформаторам», и к могущественным «красным директорам», хозяйничающим в «Новой России», и к американскому политическому истеблишменту, вооружённому экспертными рекомендациями – внезапно – идеологически ограниченных левых и правых экспертов-советологов…

В итоге перед нами выстраивается крайне убедительное повествование, в которое действительно хочется верить – и которое, я уверен, крайне интересно будет опровергнуть исследователю столь же высокого уровня, как автор «Предотвращённого Армагеддона». Но много ли таковых?

P.S. И всё же – почему книга так называется? Ответ на этот, в сущности, не слишком сложный вопрос я предлагаю вам поискать в ней самой – а может, и просто подумать на досуге: почему всё могло быть ЕЩЁ хуже? Вдогонку рекомендую совсем небольшую статью Доминика Ливена «Россия как империя и периферия».

Мой телеграм-канал