2 Всех расстрелять!

Есть такой режиссер по фамилии Рогожкин. Он монархист по убеждениям, и этим уже все сказано. Люто ностальгирует по Россию, "которую мы потеряли". То есть по России баринов и господ, барышень в платьицах, батюшках, гимназистах в фуражках, "ваш-бла-ародий" и т.д. Ну, и конечно же, по царю-батюшке, звезде на верхушке этой новогодней елки слащавой ностальгии.
Рогожкин известен своими фильмами про "национальные особенности" - охоты, рыбалки и т.д. Еще он причастен к "Убойной силе", "Кукушке" и др., где задействовал одних и тех же осточертевших до посинения актеров вроде Стругачева, Булдакова, Вилле Хаапасало и т.д. Ну, понятно, что у режиссера, который использует такое количество одних и тех же актеров, без дружбы, землячества и бутылки ничего никогда не решается. Такой закрытый клуб неанонимных алкоголиков. В этих фильмах отчасти тоже есть вот эта ностальгия по дореволюционной России. Она чувствуется в этих постоянных барских посиделках генералов и дачников, в этих постоянных попойках, банях... Вот она, та самая Россия! Чтоб на охоту, потом в баньку, баб бы еще!
Почему я вспомнил о Рогожкине? Да потому что благодаря его экранизации под названием "Чекист" и стала известна эта книжечка, эта повесть Зазубрина.
Фильм Рогожкина бережно относится к первоисточнике. Однако отличия есть. Одни отличия портит фильм, другие - книгу. Не могу сказать, что из них лучше. Как говорится:

В центре повести чекист Андрей Срубов. Его должностные обязанности - вести следственные дела, допрашивать и следить за тем, как проводятся расстрелы.
Расстрелы проводятся ежедневно, ещенощно и ежечасно. Нон-стоп практически, что в фильме, что в книге. Картина довольно мерзкая. Подводят к стенке нескольких человек без одежды и... ба-бах! И падают тела с дырками в башке. Чекисты делают свою работу даже с некоторым удовольствием.
Никак не мог понять, что там делает Срубов, который вроде занят больше бумажной работой. Он просто слоняется там, смотрит с каменной мордой, размышляет. Может, ему нравится.
Безусловно, все расстреливаемые исключительно невиновны. Все невинные овечки, те самые юные барышни, попы, интеллигенты - все лучшие люди. Так Зазубрин предпочел нам это показать.
Количество расстреливаемых поражает воображение. Я так примерно прикинул, что если к стенке подходят человек 5, то в день могут расстрелять и человек 100. Откуда их столько берут-то? Просто хочется спросить и у автора книги, и создателей фильма - ГДЕ НАБРАЛИ СТОЛЬКО НАРОДУ?! Где его размещали до расстрела?
Человек 100 в день - это 36500 за год. Боюсь, пропажа такого большого количества народу не может остаться незамеченной. Но для нашей либеральной интеллигенции цифры и числа не имеют большого значения.

Мне могут сказать, что это я преувеличиваю, что расстреливаемых было не так много. Да ладно?

После четвертой пятерки Срубов перестал различать лица, фигуры приговоренных, слышать их крики, стоны

Уже после четвертой. Ну, то есть дело только в самом разгаре.
Трах-ах-рр.
Тащили.
-- Ну, раздевайся. Раздевайся. Становись. Повернись.
-- А-а-а-а. О-о-о.
Р-а-ахах.
Тащили.
-- Да здравствует государь император. Стреляй, красная сволочь. Господи, помилуй. Долой коммунистов. Пощадите. Пострелял и вас, краснорожие.
Ррр-ррр.
Тащили.

Очень много "пятерок" там было. Наверно, сто человек - это преуменьшение с моей стороны. 20 партий по 5 человек - это разве много? Пф... Да тыщу там расстреляли в подвалах Лубянки, чего уж там! А за год 300 тысяч - так и решили квартирный вопрос.

Усталыми глазами заметил только, что у чекиста на левой руке связка крестиков, образков, ладанок. Спросил машинально:
-- Зачем тебе их, Ефим? Тот светло улыбнулся.
-- Ребятишкам играть, товарищ Срубов. Игрушек нонче не купишь. Нету-ка их.

То есть, автор хочет сказать, что после расстрелов чекисты забирали у осужденных их имущество себе домой, для личного пользования? Да ладно. И за меньшее могли шлепнуть. И Срубов такой смотрит - а, нормально. Советской власти драгоценности не нужны.
Пока Срубов занимается кабинетной работой, а не любуется расстрелами, с ним рядом находится его соратник Ян Пепел. Судя по всему, поляк. Ну, здесь явный намек, что вот большевики протащили во власть каких-то пшеков, интервентов.

Я есть рабочий, ви есть интеллигент. У меня есть ненависть, у вас есть философий.

Даже и по-русски изъясниться не может. Понятненько.
Дома Андрея ждет жена. И в этом есть ключевое отличие от фильма. В фильме есть сцена, где во время расстрела к нему подходит какой-то врач и спрашивает: "Позвольте полюбопытствовать, вы меня за жену вашу?.. За Валентину Николаевну? За то. что открылось мне, что после замужества так и осталась девственницей?".
Ну, понятно, на что намек. Намек на то, что главный герой чекист, потому что у него проблемы с сексом. Все проблемы же только из-за этого. Даже автор первоисточника не опустился до такого убожества, и у Срубова не только жена, но и сын.
Жене не нравится работа Срубова, однако находит в себе силы объявить о разрыве. Забирает вещи, сына и уезжает.

Товарищ Срубова по гимназии, университету и по партийному подполью Исаак Кац, член Коллегии Губчека, подписал смертный приговор отцу Срубова, доктору медицины Павлу Петровичу Срубову

Здесь вообще все прекрасно. То есть Срубов настолько одержим идеей революции, что позволяет расстрелять своего отца. Но при этом сам Срубов не попадает под неблагонадежные, хотя казалось бы, сын врага народа. Или тогда еще сын за отца не отвечал? Окей. Но и не это главное.
А главное здесь то, что здесь злодей носит имя ИСААК, а фамилию КАЦ! Вот где по Зазубрину и его последователю Рогожкина корень зла! ЖИДЫ! Масоны! Вот они и устроили революцию. Троцкий еврей! Свердлов еврей! Ленин, как они утверждают, тоже еврей (по матери), и еще немецкий шпион. И, конечно же, Исаак Кац, один из этих вот... которые жиды распяли! Ух, загубили Русь-матушку евррррреи!!!
Это не просто антисемитизм, это уже такой колчаковский антисемитизм. Белогвардейский.

Голый чернобородый доктор наклонил набок голову в вороненом серебре волос, снял очки в золотой оправе, отдал коменданту. Потер рука об руку, шагнул к Кацу.
-- А теперь, Ика, позволь пожать твою руку.
И Кац не мог не подать руки доктору Срубову, глаза которого были, как всегда, ласковы, голос которого, как всегда, был бархатно мягок.

Здесь русская интеллигенция, которую безжалостно уничтожают "жиды", преисполнена еще и христианского всепрощения. Я прям вижу, как вспыхнул нимб над головой этой жертвы режима, которая... никогда не существовала...

-- Андрюша, Ика Кац расстрелял твоего папу, и ты сидишь с ним за одним столом.
Андрей Срубов ладонями рук ласково касался лица матери, шептал:
-- Милая моя мамочка, мамунечка, об этом не надо говорить, не надо думать. Дай нам еще по стакану кофе.

Чувствуется мне, когда Зазубрин сочинял эту семейную драму, он испытал возбуждение, близкое к сексуальному. Потому что ему явно доставляет удовольствие обсасывать такую мерзость, которая в реальности просто невозможна. Неужели человек, который прошел войну, занимает такую должность, будет позволять себя вот так унижать?! Только в фантазии монархистов-белогвардейцев! Но здесь в лице семьи Срубовых автор пытается показать запутавшуюся Русь-матушку, которую насилуют "жиды". Ради такой аллегории он готов на любой самый идиотский поворот сюжета!

А в это время в Губчека, в подвале No 3 дрожь коленок, тряска рук, щелканье зубов ста двенадцати человек

О, а вот и статистика пожаловала!
Абсолютнейший идиотизм возникает при сцене допроса одного белого командира. Тот фактически признается, что воевал на стороне белых, что вызывает симпатию у Срубова. Он ностальгирует и вспоминает, как его ранили в одном месте в бою с батареей, которую возглавлял этот беляк. И арестованного отпускают, потому что...

В списке разыскиваемых капитана не было. Подписал постановление об освобождении. Расставаясь, обменялись долгими, пристальными, простыми человечьими взглядами.

Что за срань господня?!
А остальные попы да барышни из хороших домов находятся в каких-то списках?
ГДЕ ЛОГИКА?! Что тут происходит вообще?!
Потом в этот же день Срубов застает одного сотрудника, насилующего арестованную. Это нехорошо, не по заветам Дзержинского. Решает его расстрелять.

Сейчас же расстреляйте обоих. Его первого. Пусть она убедится

Подождите, то есть он тут же вынес приговор? Так можно? А почему нельзя было расстрелять того белого офицера, которого зачем-то выпустил?
Потом Срубову предлагают взятку. Это вызывает у несгибаемого чекиста возмущение.

-- Вы не берете. Другие ваши берут. Случалось...
-- Следствие выяснит, кто у вас брал. Расстреляем и бравших к вас.

Вот это странно. Да, взятка - это нарушение. Насилование осужденных - это тоже нехорошо. Но почему Срубов позволил раньше коллегам присваивать себе вещи расстрелянных?
То есть, когда надо показать, что принципиальность чекистов - вещь идиотская и чрезмерная, автор ее показывает? А когда надо показать, что чекисты мародеры и бандиты - автор тут же отменяет эту самую принципиальность и показывает, как они с трупов крестики снимают? Те же самые люди?

Чека есть орудие классовой расправы. Поняли? Если расправы, так, значит,--не суд. Персональная ответственность для нас имеет значение безусловное, но не такое, как для обычного суда или Ревтрибунала. Для нас важнее всего социальное положение, классовая принадлежность. И только.

ТОГДА КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ОТПУСТИЛ ТОГО САМОГО БЕЛОГВАРДЕЙЦА?!
У меня такое ощущение, что автор писал эту ахинею в подпитии. Что в голову взбредет - то и писал. Есть настроение всех расстрелять - значит, расстреляем по сотне в день. А выдали автору в тот день зарплату - напишет, какие чекисты справедливые и принципиальные.
В конце концов, Срубов не выдерживает напряжения и сходит с ума. И на это все и в фильме, и в книге заканчивается.
Но самое интересное то, что эту книжечку чуть было не издали в 1923 году! Для нее даже было написано хвалебное предисловие.

Здесь перед нами герой, какого еще не видала человеческая история. Здесь внутренняя трагедия этого героя, не выдержавшего своего героического подвига.

То есть, просто вот для сравнения. Автор пишет открыто книгу о том, как советская власть расстреливает всех подряд, просто трупы девать некуда. Книгу чуть было не издают, однако в последний момент не допускают этого. Но при этом и редактор, и писатель остаются на свободе. Почему-то они не оказываются в подвале.
Еще раз - они открыто кричат, что живут в тоталитарной стране, где убивают всех кого попало, но сами не становятся жертвой режима за это.

К слову, в конец концов и автора предисловия к повести, и автора самой повести все-таки настигла пуля, но спустя 14 лет. Разумеется, совершенно ни за что.