Осман Ферраджи наблюдал за её осунувшимся, окаменевшим лицом. Он ещё не прочёл в нём предвестия её поражения. Зато в этом лице он открыл то, что в лучшие дни скрывалось за обычно полноватыми щеками: тонко вылепленный костяк, линии которого выдавали свирепую волю. Сквозь нежную плоть основание неукротимой натуры угадывалось, как первоначальный чертёж. Он как бы видел её через много лет, в пору старости. Она не оплывёт, не будет ни складок жира, ни свисающих подбородков. Она станет суше и легче. Плоть, истончаясь, проявит прекрасный рисунок костяка. Она будет стариться так, как стареет слоновая кость: облагораживаясь. Как у большинства волевых женщин, наделённых особым жизненным даром, у неё подлинные черты характера будут проступать всё ярче, когда станут ослабевать обманчивые черты юности. Но ещё долго она останется очень красивой, даже когда морщины избороздят лицо, даже под короной седых волос. Блеск глаз погаснет только вместе с жизнью. Сумерки годов лишь приглушат, ещё больше просветлят их ясную бирюзовую влагу и придадут им непроглядную глубину, магическую власть…
(Анн и Серж Голон. Книга 4. «Неукротимая Анжелика»)