- Мой дорогой мальчик, - [промолвил отец,] - тебе уже двадцать два года...
- Двадцать, - поправил я, - Двадцать один в октябре.
- Только-то?! Мне представлялось, что это тянется уже так давно.
- Мой дорогой мальчик, - [промолвил отец,] - тебе уже двадцать два года...
- Двадцать, - поправил я, - Двадцать один в октябре.
- Только-то?! Мне представлялось, что это тянется уже так давно.