грубая у вас душа, женская.
Сам-то небось тоже, как воробей, влюблен — отец с сыном в один предмет! Фу, безобразники!
В бешенстве от наглого, бесстыдного цинизма самых последних ее слов, — цинизма, на который способна лишь женщина, я выбежал глубоко оскорбленный.