Сэр Руперт в кресле перед нею уже спал. Голова его свесилась на грудь и кивала, капюшон съехал. Виктория не без злорадства заметила, что у него на шее зреет маленький фурункул. Почему это обстоятельство ее обрадовало, трудно сказать, – наверно, потому, что оно словно бы делало великого человека более человечным и ранимым, подверженным, как и прочие смертные, мелким уязвлениям плоти. Приходилось, однако, признать, что сэр Руперт держался с олимпийской недоступностью и на окружающих не обращал внимания.
«Подумаешь, кто он такой?» – обиженно думала Виктория. Ответ напрашивался. Он – сэр Руперт Крофтон Ли, мировая знаменитость. А она – Виктория Джонс, посредственная стенографистка-машинистка, девушка, не имеющая значения.